Читать онлайн книгу "Аментес. Книга 1"

Аментес. Царство мертвых
Айнур Галин


Аментес #1
Аментес – первая работа в жанре антиутопия автора серии книг «Иной Мир».

Это роман, в котором автор переворачивает понимание в области иерархии, подчинения и места в обществе обычного человека.

В мире Аментес венцом всего и объектом для страха и восхищения является далеко не обычный хомосапиенс, а представители тех особей, которые большую часть существования цивилизации были настоящими друзьями и помощниками для первых, служили им верой и правдой – собаки. Но люди не всегда справедливо относились к своим меньшим братьям.

В этом мире люди прячутся в пещерах или служат своим хозяевам, асунам. Их жизнь ничего не значит, они рабы.

Размеренная жизнь Александра разрушается, когда он вместе со своим питомцем попадает в мир, где его представление о сущности человека переворачивается. В первый же день теряя своего друга, он отправляется в путь, где его единственной целью станет желание выжить. А его пёс исполнит ключевую роль в судьбе местных обитателей, но верность человеку и дружбе сыграет с ним плохую шутку.





Айнур Галин

Аментес. Царство мертвых

Книга 1





Глава 1


На кухне с громким треском шипело масло в сковородке, разнося по квартире запах яичницы и сосисок. Мозг учуяв еду дал чёткую команду проснуться, а обмякшее расслабленое тело под тёплым одеялом никак не отвечало на провокацию. На улице давно уже было светло, и солнечные лучи проникнув в комнату болезненно резали прикрытые глаза. Саша попытался поднять веки, но резкая боль в висках заставила его передумать. Втянув голову в плечи, он укрылся одеялом, пытаясь спрятаться от реальности и света.

Цокот когтей по ламинату быстро приближался, и в один момент кто-то засунул слюнявую влажную морду под тёплое покрывало, выискивая ноги, а обнаружив их – пару раз облизнул. Саша дёрнулся, подгибая колени, постарался спрятать ступни от собаки.

– Пинта, ты Сашу разбудил? – донёсся из кухни мягкий женский голос, на что пёс звонко полаял и принялся мордой рыскать под большим одеялом в поисках хозяина.

– Пошёл отсюда! Надоел уже! Дай поспать! – Саша резко выпрямил ногу в попытке пнуть пса, но промазал. Восточноевропейская овчарка Пинта принял этот жест за игру и с ещё большей навязчивостью начал засовывать морду под одеяло, шумно дыша носом и подпрыгивая на месте.

– Вера, да забери ты его! Закрой в ванной! – крикнул Шурик, забыв о головной боли.

– Никуда я его не уберу. Пинта, буди Сашу! – скомандовала она.

Мужчина понял, что пока не встанет – его не оставят в покое. Хотя спать хотелось сильно, организм ещё не отошёл после пятничной встречи с друзьями.

– Что, плохо тебе, да? Во сколько приехал? – увидев мужа в одних трусах спросила Вера.

– Не знаю. Не помню, короче! Пинта, твою мать! Да уйди ты! – сказал он, проходя по кухне и чуть не споткнувшись о собаку, бегающую у ног; затем подтянул трусы и побрёл в ванную.

– Отстань от него, иди вот, поешь! – наблюдая, как Саша ногой отпихнул от себя пса, сказала девушка, и погладив по голове, положила собаке в миску пару сосисок.

Пёс съел и снова посмотрел на хозяйку с надеждой, что та ещё подкинет еды, но Вера раскладывала завтрак мужу и думала, что надо проучить Сашу, ибо его встречи с друзьями в последнее время заканчивались одинаково, и изрядно ей надоели. Может, устроить небольшой скандал? Пусть подумает о своём поведении. Или же молча ходить, как будто обиделась? Вариантов было несколько.

– Солнце моё, где аспирин лежит? Башка раскалывается, – он неожиданно оборвал её мысли, незаметно войдя на кухню.

– Пить надо больше, чтобы голова не болела. В холодильнике возьми. И пойди с Пинтой погуляй.

– Ага. Обязательно. Сегодня с утра ты же должна была?

– Правильно, только утро было четыре часа назад. Уже обед настал, пока ты спал. А сегодня выходной и погода хорошая. Псу надо побегать. И он всё-таки – твой пёс, а не мой, – раздражённо ответила Вера. Животных она любила, но Пинта для двухкомнатной квартиры был слишком велик и доставлял немало хлопот.

Пёс тихо сидел в углу и смотрел на людей. Каждый раз, когда слышал свою кличку, его хвост дёргался в ожидании, что сейчас позовут и проиграют, или же просто почешут за ушком. О нём в этой семье заботились, но по-настоящему не любили. Пару раз в день могли и крикнуть на него из-за зажёваных тапочек или изгрызеного плинтуса. Несмотря на это он всем своим собачьим сердцем обожал этих людей, и каждый раз пытался показать им это.

К тому моменту разговор стал громким и колким. Пёс не знал, о чём они говорят, но по интонации понимал, что люди ссорятся. Ему казалось иногда, что эти двое не любят друг друга и готовы вцепиться зубами, чтобы убить. В такие моменты Пинта старался встать между ними, чтобы отдалить их друг от друга. Он их знал обоих с детства, когда ещё был щенком, и уже не представлял свою жизнь без этих людей.

– Я не просила эту собаку, я ребёнка хочу. Но о каких детях может идти речь в таких условиях? У нас в доме воняет псиной! Везде его шерсть!

– Ну что мне теперь, выбросить его, что ли? Кто же знал, что Валера мне щенка на день рождения подарит? Сказал, сука его служебная ощенилась, и это чистейший восточный европеец.

– Да мне фиолетово на твоего Валеру! Раз в год приезжает со своей заставы. Ты всё, поел? – Вера, не дожидаясь, пока Саша встанет и уберёт пустую тарелку сделала это за него.

После выпитого аспирина и завтрака тело благодарно отзывалось лёгкой бодростью.

– Спасибо. Хотя, голова ещё болит.

– Вот, иди на свежий воздух. На морозе станет легче, – посоветовала девушка мужу, и глянув на пса ушла в спальню, закрыв за собой дверь.

– Пинта, что с тобой делать, а? Усыплять тебя нельзя, а такой здоровяк нафиг никому не нужен в городе. Да и в приют тебя отдать – Валера не поймёт. Ладно, чего смотришь. Тащи поводок.

Саша посмотрел на собаку, и тяжело встав с табуретки пошёл одеваться. Псу только это и надо было. Он, как и любая собака, обожал гулять, особенно в поле за сквером. Там всегда было малолюдно, и можно было набегаться вдоволь по белому пушистому снегу. А главное, на улице было много незнакомых людей и непонятно пахнущих животных, которые могли причинить вред его человеку, а значит – он сможет защитить хозяина.

Январский холод тут же ударил в лицо свежестью, Саша сморщил нос, и надев капюшон, пошёл вдоль дома, придерживая собаку. У пса от обилия кислорода закружилась голова, ему захотелось непременно побежать, но хозяин одёрнул его, давая знать, что ещё рано. Пинта шёл у ног и периодически поглядывал по сторонам: вдруг из-за угла кто-то выйдет и захочет обидеть хозяина, и тогда он докажет, что он самый лучший друг и защитник. Но вокруг были лишь противные коты, которые шариками сидели под машинами и зло поглядывали на них. Эти не могли сделать ничего плохого, а вот тот человек, сидящий на лавке и пускающий плохо пахнущий дым изо рта, может причинить вред. Пинта зло рыкнул и хотел сделать упреждающую атаку на мирно сидящего у подъезда старого дедка с сигаретой, но Саша, зная повадки своей собаки, натянул поводок и не дал псу ни единого шанса доказать свою любовь и преданность, тем самым в очередной раз разочаровав его. Но эти чувства были мимолётны, и забыв тут же, Пинта искал новую опасность, которая непременно угрожала его хозяину.

– Всё, пришли! Иди, гуляй! – сказал Саша, дойдя до небольшого поля за сквером возле крайнего дома. В конце поля начиналась лесополоса, до которой не добрались ещё руки градостроителей. Что было в самом лесу – Саша не знал, потому как ни разу не доходил до него. А зачем? Можно и на этом безлюдном участке погулять. В округе было мало собачников, к которым Александр себя не любил причислять. И все в основном ограничивались прогулкой по скверу или же – по этому полю.

Отщёлкнул на ошейнике карабин, давая сигнал, что поводок отцеплен и можно побегать. Пинта тут же сорвался с места, у него была наиважнейшая задача, отыскать в толще снега какую-нибудь палку и принести хозяину. Тогда он сможет бросать её далеко, а он непременно найдёт и вернёт. Ведь хозяину нравится эта игра, а пёс хотел, чтобы он был доволен. И пока пёс будет бежать за палкой, сможет более внимательно осматривать округу, вдруг рядом ходит опасность, которая грозит человеку.

Саша стоял на одном месте и пуская тёплый пар смотрел, как резвится его нерадивый пёс, непригодный, по его мнению, ни к чему, только есть, спать и мешать им с женой по ночам.

– Сейчас опять бревно притащит! – вполголоса сказал мужчина и начал искать в кармане брезентовую рукавицу, которую он надевал поверх перчаток, чтобы не испачкать и не порвать тонкую кожу о собачьи зубы.

Пёс уже обежал пару кругов в поисках временной игрушки, и не найдя ничего, направился под ветки небольшого кустарника. Он видел, как хозяйка несколько раз делала из веток этого растения палку и играла с ним. Он видел, значит, сможет и сам найти. Не успел он дойти до куста, как в нос ударил незнакомый запах, который притягивал его. Хотелось съесть этот запах. Крутанув несколько раз мордой, он нашёл направление и посмотрел вдаль, навострив уши. Если есть запах, то должен быть и звук. Но последнего не было, и он решил, что надо идти на этот запах. Сладостный аромат будоражил его мозг, заставляя идти вперёд. С каждым шагом он становился чётче и яснее. До кустов оставались считанные метры, и вдруг Пинта заметил, как из-под растения выбежало что-то белое и пушистое, как кошка. Сделав несколько прыжков, белый шарик побежал в сторону хозяина.

«Опасность! Человеку угрожает опасность!» – промелькнула мысль у пса, и он тут же побежал следом.

Пинта не отрывая взгляда от животного бежал за ним. Он должен доказать верность хозяину, защитить его.

– Да твою ж мать! Пинта! Собака сутулая! – Саша громко выругался, наблюдая, как его пёс, увидев зайца, забыл обо всём на свете и помчался за ним к лесу. Убрав рукавицы в карман, он медленно пошёл за ним, в глубине души надеясь, что собака всё-таки убежит далеко и заблудится.

Снег громко хрустел под ногами, отражал солнечные блики, дома спального района остались за спиной и с каждым шагом становились всё дальше. Когда Александр дошёл медленным шагом до первых деревьев, собаки уже не было слышно. Ни его шумного дыхания, ни звуков его мягких лап, ступающих на снег.

– Пинта, ко мне! – крикнул он, но в ответ услышал только эхо.

– Ну, в принципе, всё. Я сделал всё, что смог, – подумал парень и мысленно улыбнулся, но в реальности улыбки не получилось. Оглянувшись на дома, он сморщил нос, и громко выругавшись, начал искать свежие следы на снегу.

– Долбаный пёс. Ну вот за что мне такое счастье? Пинта! Я тебя без ужина оставлю. Ко мне! – крича безрезультатно в чащу леса, он всматривался в снежный настил и уходил глубже в лес. Сквозь густые пушистые ветви сосен солнце не пробивалось, и в лесу было заметно темнее, а в глубине леса снега оказалось меньше. Его ноги почти не проваливались, и он шёл как по тротуару, оглядываясь вокруг и пытаясь понять, куда убежал его пёс.

– Пинта! – отчаянно громко крикнул он в тишину. И в этот момент вдалеке раздался одиночный лай. Саша с облегчением вздохнул и быстрым шагом направился на звук. Пёс, чувствуя, что его ищут, время от времени громко лаял в ожидании хозяина. Саша с каждым шагом слышал лай всё ближе, пока наконец не увидел сидящего на месте Пинту.

– Ну и чего ты расселся, долго я за тобой бегать должен? – вытирая пот со лба, спросил человек, глянув на собаку. Пёс чуть наклонил голову в сторону, поднялся и пошёл дальше в лес, но пройдя с десяток шагов остановился. Обернувшись, он посмотрел на хозяина, который всем своим видом показывал недовольство. Но пёс не мог идти с ним домой, что-то его звало, и он непременно должен был пойти туда. Чей-то голос, чужой – и в то же время знакомый и родной. Он не понимал, почему его тянет в неизвестном направлении, ведь за полтора года своей жизни он ни разу не гулял так далеко от дома.

– Куда ты меня ведёшь? – Саша стоял как вкопанный и искал в кармане поводок, чтобы увести собаку домой. Пинта опустил голову, поняв, что его хозяин с ним не пойдёт. Но он сам обязательно должен был дойти и увидеть того, кто его зовёт! Зов был не человеческим голосом, а внутренним чутьём, отказать которому он не мог.

– Ладно, хрен с тобой, собака сутулая. Пошли, куда ты там хочешь сходить? Зайца поймал, что ли? – сдавшись сказал Саша и направился к своему псу, который только этого и ждал. С хозяином ему было легче, во-первых, не так страшно, а во-вторых, он не оставит его самого в одиночестве, ведь в этом лесу вокруг одни опасности.

Пройдя по лесу с десяток минут, они вдвоём пришли к невысокому кургану, на котором не было ни единого дерева или куста. Абсолютно лысый и полностью засыпанный снегом. Не успели они дойти, как пёс начал сперва вынюхивать воздух, а после – что-то искать у основания кургана. Наконец найдя это, он начал раскапывать передними лапами снег. Саша, видя его старания, решил помочь, так как понял: чем быстрее они закончат, тем быстрее он пойдёт домой и ляжет отдохнуть на диван перед телевизором. Еще и пить хотелось сильно, снег жевать как в детстве он не решился, и подойдя к Пинте начал ногами разгребать слой снега. Через пару минут упорного труда вдруг в глубине ямы снег провалился, образовав небольшое чёрное пятно, которое при ослепительном солнечном свете казалось маленькой космической чёрной дырой, поглощающей свет и всё, что находилось рядом с ней. Пинта громко залаял и начал с двойным усилием работать передними лапами. Проход, засыпанный снегом, становился всё больше. Раскопав до нужных размеров, пёс убедился что сможет в него пролезть и тут же нырнул туда, исчезнув во тьме.

– Ну ёлки палки! – Саша выругался, пытаясь разглядеть в темноте прохода свою собаку. Но пса не было видно. Позвав его пару раз, Саша решил попробовать расширить проход, и скоро это ему удалось. По краям отверстие было заложено камнями, которые обильно присыпало снегом. Парень достал телефон, и включив встроенный фонарик, посветил внутрь. Увидеть что-то он не смог, свет от фонарика выхватывал лишь небольшие участки стен. Но проход был достаточно широкий, и Саша решил рискнуть – залезть и посмотреть, куда уползла собака. Понимая, что дома попадёт ему от Веры за испачканные джинсы и тёплую куртку, Александр прополз внутрь. Узкий лаз был длиной не более метра, а после он постепенно расширялся, и через несколько минут стараний Саша уже вполне сносно мог стоять на корточках и рассматривать внутренние стены небольшой пещеры, которая вела куда-то внутрь кургана.

– Интересная находка. Тут, видимо, раньше скала была, – думал парень, освещая и рассматривая влажные камни, из которых состояли стены и потолок пещеры. Сделав пару шагов вглубь, он ощутил, что стены снова расширяются. Оглянувшись, он посмотрел на маленькое белое пятно, которое осталось за спиной и служило выходом в зимний лес.

– Пинта! – громко крикнул он в пещеру. Отклика от пса не последовало, так же, как и эха. Освещая перед собой дорогу, парень медленно шёл вглубь, всё дальше уходя от выхода. Ему казалось, что курган был не такой уж большой, но по своим ощущениям, он, наклоняясь и пригибая голову шёл по пещере не меньше двух минут, а за это время можно было пройти сотню метров.

– Пинта! – крикнул со злостью.

Пёс залаял в нескольких шагах от него. Саша, держа перед собой смартфон с включенным фонариком посветил на звук, но кроме стен пещеры, уходящих вперёд, ничего не было. Только он отвернулся, чтобы посмотреть, как далеко ушёл от входа, как кто-то ударился о его ногу. Саша, испугавшись, мгновенно повернулся и посветил на непрошенного гостя, но это был его пёс. Под ослепительным лучом от диодной лампочки было видно, как он весело махал хвостом и смотрел на хозяина.

– Напугал! – с обидой и злостью сказал парень, достал поводок и прицепил его к ошейнику пса, вздохнув облегчённо, развернулся и направился в обратную сторону. Одной рукой он держался за стену, а второй крепко держал своего пса, который то и дело пытался вырваться и убежать.

– Да хорош уже, домой надо идти, – Сашу всё это уже начало сильно раздражать. Он злился на всех. На себя, на Веру, за то, что заставила его идти гулять, и на собаку.

Шурик выключил фонарик, пытаясь в темноте найти маленькое пятно белого света, которое было выходом из этой пещеры. Но впереди его не было. Он обернулся – и там темнота. Пёс стоял рядом и шумно дышал, размахивая хвостом. Этот звук, который издавал его хвост, прорезая толщу влажного воздуха был отчётливо слышен. Так же отчетливо, как биение его собственного сердца. Саша покрутил головой, пытаясь понять, с какой стороны он пришёл, но никаких видимых ориентиров не было. К тому моменту глаза начали привыкать к темноте, и внутренний мир пещеры предстал перед ним как различные оттенки чёрного.

– Ну что, доигрался, балбес? И куда нам идти? – глянув на пса тихо спросил Саша.

Пинта, казалось, только и ждал этого вопроса, тут же дёрнул поводком в сторону, обнадёжив хозяина, что сейчас он найдёт выход. Парень не стал особо сопротивляться, он понимал, что в такой ситуации собака лучше сориентируется и найдёт след. Полностью доверившись, ослабил поводок и пошёл за своим псом. Через пару минут следования за Пинтой, Саша стал беспокоиться, что пёс вновь повёл его не в ту сторону, ведь до того места, где он стоял, от входа была всего пара минут медленной ходьбы. А тут они уже столько прошли, причём, он шёл теперь в полный рост, а конца и не видно. Впереди показался слегка различимый белый свет. Саша вздохнул с облегчением, вот он, совсем рядом.

– Жарко что-то! – Саша вытер со лба проступивший пот, на ходу снял перчатки и спрятал их в карман. Он чувствовал, что теперь совсем не холодно, и с каждым шагом становится всё теплее, хотя этого не должно быть.

Выход из пещеры приближался, чёрные влажные стены пещеры становились светлее, а воздух – всё суше.

– Что за …! – Саша не смог договорить фразу. Он стоял на выходе из пещеры и смотрел на песчаные дюны, которые окружали всё вокруг до горизонта. Пинта смирно сидел рядом и спокойным взглядом смотрел вдаль. Парень медленно ослабил руку, отпустил поводок, и наклонившись зачерпнул, не веря своим глазам.

Песок мелкими струйками стёк сквозь пальцы, оставив на открытой ладони небольшую горстку. Саша силой вскинул руку, пытаясь бросить песок как камень, но подхваченные ветром песчинки тут же растворились в воздухе. Парень оглянулся назад, на вход пещеру, и тут же побежал обратно в надежде, что сможет вернуться домой, в засыпанный снегом лес. Но поблуждав около десяти минут по тёмным коридорам он опять вышел в раскалённую солнцем пустыню. Приступ отчаяния и обиды подступил к горлу, вызвав небольшую тошноту. Хотелось заплакать, позвать маму, спрятаться за подол её платья и ждать, пока она решит эту проблему. Саша посмотрел на спокойно сидящего на песке пса, и сняв верхнюю одежду, зашёл в тень пещеры.

Он просидел там несколько часов, пытаясь сообразить и понять, что с ним произошло и где он находится. Что это за пустыня такая? Сахара? Кара-Кум? Других названий он не помнил.

За это время прошли ощущения безнадёжности и отчаяния. Мозг вспоминал и пытался сообразить, отсиживаться тут дальше или попытаться найти кого-то. Ведь в пустыне тоже живут люди, как никак – двадцать первый век на дворе.

– Ну что, Пинта, думаю, нам надо идти! – хлопнув себя по бёдрам сказал он.

– Угу, – прозвучало из пасти пса, и Пинта, вскочив на ноги, весело завилял хвостом.

– Угу. С каких это пор ты угукать начал? Мне бы твоё жизнелюбие! – глядя на всегда весёлого и озорного пса сказал Саша, и взяв снятую одежду вновь вышел на солнце. Выход из пещеры находился в небольшом скалистом массиве, расположенном у основания горы. Скалы были ненатурально-серого цвета с небольшими желтоватыми переливами. Казалось, что выступающие камни не имеют естественно правильной геометрической формы, образуя что-то, похожее на ступеньки, уходящие вверх. Парень от входа попятился назад, не отрывая взгляда от скал. И чем дальше он отходил, тем больше понимал, что это не гора и не скала, а кем-то построенная старая конусообразная пирамида высотой не более четырёх этажей, у которой стены находились под очень крутым углом в отличие от тех, которые он видел в Египте.

– Пинта, это же пирамида. Значит, мы где-то в Египте? Только – как мы тут оказались? – рассуждал Саша, рассматривая рукотворное создание в лучах солнца. Отойдя ещё на несколько метров, Саша заметил, что есть другой вход в пирамиду, но он был не как проход в скалистую расщелину, а самый настоящий, с высокими колоннами по обеим сторонам.

– Судя по дверям, тут жили великаны, – разглядывая заставленный крупными каменными блоками проход, сказал парень.

– Ладно, пойдём искать дорогу, – отцепив поводок, он направился вокруг пирамиды, надеясь увидеть за следующим углом киоск или шоссе, а возможно, и автобус с туристами. Пинта держался рядом, вынюхивая сухой воздух и стараясь ни на шаг не отставать от хозяина. За то время, что они тут находились он ни разу, не зарычал и не залаял. Хотя последнее он любил делать по поводу и без. Обойдя по периметру одинокую пирамиду, они вдвоём не нашли ничего, что хотели бы увидеть, кроме одного большого входа и пещеры. А учитывая, что данное строение было рукотворным, пещера сразу становилась входом в цокольный этаж здания. Каждая из сторон пирамиды была не более пятидесяти шагов.

Не обнаружив ничего любопытного, что могло бы принести пользу, Саша со своим псом поднялся на ближайшую вершину дюны, чтобы осмотреться и понять, в какую сторону держать путь. Вокруг не было ничего, кроме песка, уходящего далеко за горизонт. Сидящий рядом Пинта вёл себя очень спокойно, за всё то время, что они тут находились он ни разу не убежал в сторону и не начинал играть. Так же и теперь, после вздоха хозяина, он уткнулся мордой в его бедро, и дождавшись, когда он посмотрит на него, громко кашлянул или же рыкнул, но Саше послышалось довольно чёткое человеческое слово «Туда!». После этого Пинта повернул голову в сторону устремив свой взгляд вперёд. Саша не мог понять, ему послышалось, или же собака действительно показывает ему, куда идти.

– Туда? – громко спросил парень, показав рукой в сторону взгляда собаки.

– Угу! – собака вновь произнесла звук, схожий с человеческим словом. Саша ни разу за псом такого не замечал, но он множество раз видел в интернете видеоролики, где собаки издают звуки, похожие на человеческую речь.

– Ну, туда так туда. Пойдём! – согласился он. Собака сразу начала спускаться с дюны, а следом пошёл и Саша.

Жажда в совокупности с жарой принесли свои плоды, и человеческий организм быстро слабел, тратя на каждый шаг слишком много усилий. Одежду, которую Шурик нёс с собой, он постепенно растерял. В пустыне зимняя куртка, шапка и кофта были не нужны и являлись лишь обузой. Губы пересохли, а ноги постоянно вязли в песке, заставляя прилагать всё больше усилий, чтобы продолжить путь. Пёс в свою очередь тоже не был всемогущим. Свесив язык, он медленно шёл по одному ему известной дороге, не останавливаясь ни на секунду и вселяя надежду своему хозяину. Саша не мог понять, что движет это животное вперёд. Его густая шерсть с подшёрстком, которая так хороша в зимнем лесу, в пустыне доставляла дискомфорт и трату энергии на охлаждение организма.

– Вон, – прозвучала знакомая фраза из пасти собаки, и Пинта остановившись уставился далеко вперёд. Саша поднялся на гребень песчаной дюны, где стоял пёс, и увидел внизу небольшое ущелье с голубой водой и несколькими деревьями, с проросшей под ними травой.

– Так вот куда ты меня вёл? – с улыбкой сказал парень, и перевалившись за гребень, направился к освежающей воде.

Никогда Саша не чувствовал сладость воды, пока не очутился в незнакомом ему месте. Полтора часа блужданий по пустыне наконец привели его к живительной влаге. Раздевшись до трусов, он погрузился в воду у травянистого берега небольшого пруда и от наслаждения закрыл глаза. Пинта молча лакал воду, стоя на берегу рядом, и поглядывал по сторонам. Ощущая, как мышцы расслабляются, человек испытывал удовольствие. Ему сейчас ничего не хотелось, только продлить это удовольствие на долгие часы. Пролежав в воде более получаса, он заметил, что деревья, растущие около озера – необычные. Насколько он помнил, в оазисах посреди пустыни должны расти финиковые пальмы. Возможно, и не финиковые, но пальмы – однозначно. Эти же деревья в отличие от высоких пальм были более приземисты, со множеством веток. А вместо листьев на них были зелёные длинные шипы. Вернее, иголки длиной не меньше пятнадцати сантиметров. Они окружали небольшую шишку на концах каждой ветки.

«Сосна-мутант, что ли?» – подумал Саша. Вроде, вода как вода. Песок тоже ничем не отличался. А эти деревья… Он таких даже в учебниках не видел. Трава тоже обычная, она небольшими пучками росла вдоль берега.

Напившись, пёс подошёл к хозяину и лёг рядом, положив голову на вытянутые передние лапы. Он спокойно лежал, периодически облизывая нос, и смотрел на человека. Полежав в воде ещё немного, Саша вышел на берег. Набравшись сил в прохладном источнике он начал одеваться, и только сейчас заметил, что на другом конце оазиса возвышается небольшая пирамидальная куча камней, Заинтересовавшись новой находкой, он тут же натянул на себя штаны, обулся и направился к камням. С каждым шагом приближаясь к куче он начинал понимать, что это далеко не камни.

– Твою ж дивизию? – Саша стоял и разглядывал огромное количество человеческих черепов, которые кто-то аккуратно сложил в небольшую, высотой всего в пару метров пирамиду. Тут были и целые черепа, и пробитые. Маленькие, большие. Песок и ветер со временем обглодали и отполировали кости верхних черепов до холодного блеска.

Вдруг Пинта слегка прорычал, в тот самый момент, когда Саша наклонился посмотреть повнимательнее один из черепов. Шерсть на загривке поднялась дыбом и рык стал громче.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил парень, отходя к деревьям и пытаясь рассмотреть гребень дюн, окружающих небольшое ущелье. Вокруг никого не было, но пёс продолжал рычать, стоя на месте и глядя в одну сторону.

– Чего ты встал! Пошли отсюда! – уже громче сказал Саша, понимая, что рядом находится что-то или кто-то, кому не рад его пёс. Дойдя до места, где оставил вещи, он начал быстро надевать футболку. И в это время услышал громкие множественные рычания и крики. Судя по тембру, принадлежали они явно не мирным животным.

В этом маленьком ущелье с озером спрятаться было негде, а судя по быстро приближающимся звукам, бежать уже поздно.

«Может, берберы какие-нибудь?» – вопросительно подумал парень, надевая футболку. С надеждой, что это всё-таки мирные люди, он спокойно встал под деревом и взяв своего пса за ошейник стал ждать, когда же источники столь непривычных его слуху звуков появятся на горизонте. Но он не успел никого увидеть, что-то тяжёлое ударило по спине, его мгновенно обвязали верёвкой и кинули на землю. Пинта ещё пару секунд громко рычал, а после замолчал. Он не лаял и не скулил, как будто провалился сквозь землю. Саша лёжа лицом вниз на траве попытался повернуться и посмотреть, что происходит, тут чьи-то крепкие руки дёрнули его за ноги, сняли обувь, обвязали вокруг щиколоток ремнём и куда-то потащили. Он попытался что-нибудь сказать, но изо рта вырывались лишь ругательства. Топот прекратился, вокруг слышно было негромкое рычание и незнакомые ему слова. Наконец его перестали тащить, когтистая рука перевернула его на спину, подставив лицо солнцу. И тут Саша увидел, что на него смотрит огромная морда собаки. Тёмная короткая шерсть виднелась из-под кожаного шлема на голове. Заострённая морда, небольшие глаза, широкие стоячие уши правильной формы – похож на породу басенджи. Парень не мог поверить своим глазам, он видел, как перед ним на задних лапах стояла собака, причём, совсем не маленького роста. Саша попытался повернуть голову на звук, но тут же получил сильный удар когтистой лапой в челюсть.

Собака наклонилась к нему, встав на четыре лапы, на её морде виднелся уродливый шрам под левым глазом. Пёс посмотрел над его головой в сторону гребня дюны, и рыкнув несколько раз, обнюхал лицо. Кто-то в ответ на его рык негромко гавкнул. Саше показалось, что нависший над ним пёс слегка улыбнулся, показав частично обломаные клыки, и полностью накрыл пастью лицо человека. Саша в этот момент хотел закричать и вырваться, ему казалось, что это животное сейчас просто откусит ему голову, но тяжёлая лапа надавила на грудь так, что он не мог двигаться и еле дышал. Через секунду Саша почувствовал лёгкие уколы за ушами и сразу собака отпустила его, облизнувшись.

– Я всё сделал! – вдруг сказала огромная собака, которая не давала ему встать и чуть было не откусила голову.

– Судя по выражению лица этого человека, теперь он меня понимает, – продолжила она, внимательно посмотрев на Сашу.

– Отпустите меня! Вы кто такие? – Александр кричал во всё горло, пытаясь распутать верёвки, которыми его связали.

– Где ты взял мурана, и что тут делаешь, человек? – спросила собака, которая только что дала Саше возможность понимать его.

– Какого ещё мурана? Кто вы такие? Что за маскарад? – Парень не унимался, пытаясь как-нибудь освободиться.

– Какой вёрткий! И одежда на нём странная! Увезите его в Луксор. Пусть посмотрят, что за человек и из какого племени! – Саша увидел краем глаза, как над ним сбоку встал не менее величественный пёс более светлой масти. Вместо кожаных доспехов, как у первой собаки, на нём был плащ из светлой ткани. У всех задние лапы были более прямыми, чем у обычных, имелись небольшие изгибы на суставах, что позволяло им спокойно стоять на задних лапах. Но из-за слепящего солнца Саша не мог хорошо рассмотреть этих персонажей, так как до сих пор не верил своим глазам. Ему казалось, что это или странный сон, или чья-то шутка.

– С мураном что делать? – спросил стоящий у ног человека пёс.

– Его туда же. Видимо, попал к людским изгоям, и они его вырастили таким. Пусть Варшалаа с ним поработает. Пару месяцев – и он вернёт его в прежнее состояние.

Чёрная собака в кожаных доспехах слегка кивнула головой и отошла в сторону. Саша в это время смог повернуть голову и увидел, что таких собак в маленьком ущелье десятки. Все они сидели верхом на невиданных им до сего момента животных.

Небольшая вытянутая голова с плоской клювоподобной мордой, светлая, слегка желтоватого цвета длинная шерсть, которая в некоторых местах скомкалась и висела клочками. Ноги их увязли в песке, и не видно было, животные эти – копытные, или же принадлежали к другому подвиду. На них были небольшие сёдла с короткими стременами, на которых поджав лапы сидели огромные собаки с короткой шерстью в кожаных доспехах. За их спинами виднелись щиты, а в одной лапе они держали копья с золотистыми наконечниками.

Ростом собаки были примерно, как люди, но более узкие в плечах и вытянутые. Из строя отделился один верхом на животном, и подойдя к Саше попытался поднять его. С первого раза не смог этого сделать, и к нему тут же подоспел второй его сородич, вдвоём они, больно надавливая когтями кожу, закинули Шурика на широкую спину животного впереди седла. Солоноватый запах звериного пота тут же ударил в нос человека, и в спазме рвоты он забыл, что у него после падений и манипуляций с его телом болела спина и живот. Своего пса он не видел и не слышал. Попытки позвать его жёстко пресекались сидящей рядом собакой, бьющей по затылку когтистой лапой.

Через пару часов, как показалось Саше, он начал терять сознание. Всё тело болело, ему не давали пошевелиться, а верёвки, связывающие ноги и руки, сильно впились в кожу. Собаки не произносили ни слова, лишь странные животные время от времени громко фыркали. Сознание то уходило, то вновь возвращало человека в реальный мир, в который он начал уже верить. Во сне не может быть так больно.

Холодная вода, выплеснутая ему в лицо, заставила открыть глаза и зажмуриться от яркого солнца.

– Вот, попей! – приказным тоном сказала собака, глядя на лежащего в песке человека. Саша попытался встать, но верёвки не позволили это сделать.

– Ты будешь пить? – раздражённо спросила собака, держащая в руках небольшой кожаный мешок.

– Как я тебе попью, я же связан, идиот?! – раздражённо от обиды и бессилия сказал Саша.

Собака чуть наклонила голову вбок, оценивая слова человека, а после встала на три лапы и поднесла мешок с водой. Саша сумел рассмотреть, за счёт чего эти животные могут держать оружие и другие предметы. У обычных собак нет пальцев. У этих были. Вернее, не пальцы, а удлинённые фаланги с когтями, и сгибались в суставах, поэтому они могли держать в лапах копья или что-то другое.

«Что лучше: помереть от жажды или дизентерии?» – думал Саша, пока мелкими глотками пил вонючую воду. На запах и вкус эта влага была омерзительной. А приступы тошноты подступали всё ближе. Но человек переборол себя и сделал несколько глотков. Для утоления жажды этого было мало, но достаточно, чтобы не умереть в ближайшие два часа.

– Всё, нам пора! – собака резко встала и вдвоём с сородичем они вновь закинули тело Саши на спину ездового животного. На этот раз казалось, что они едут быстрее, так как уже не чувствовался размеренный шаг и трясло сильнее.

– Кто вы такие? – глядя на песок у ног животного, спросил Саша. Но вопрос был или не услышан, или же – проигнорирован. Он ещё пару раз попытался спросить у этой собаки, но после очередного подзатыльника, отвешенного тяжёлой лапой решил больше не испытывать судьбу.

Копыт у ездовых животных не было. Широкие стопы больше напоминали ноги верблюда, чем лошади. Без когтей, но обильно поросшие шерстью. «Возможно, эти животные себя неплохо чувствуют и на снегу», размышлял Саша, пытаясь забыть о боли и разглядывал животное, на котором его везли. Тяжёлые ноги оставляли слегка овальный след на песке и мягко переступали вперёд, делая очередной шаг.

«Когда же это закончится!» – подумал Саша. У него уже не было сил держать голову прямо. Его тело висело мешком на спине животного и в такт шагам болталось из стороны в сторону.

– Он живой? – спросила собака с серой шерстью, одетая в плащ, у наездника, под чьим контролем был человек.

– Его жизнь ещё в его теле, Косплим, но он не выдержит перехода, он пьёт слишком много воды. Мой линум устаёт быстро. Ему приходится нести меня и этого человека, – ответил воин.

– Этот человек слишком крупный для изгоев. Ладно, главное, мы мурана нашли. Человека можешь скинуть. Он нам ни к чему, – распорядилась собака с серой шерстью, и развернувшись на своём линуме, ушла к началу колонны, чтобы дальше вести за собой отряд охотников.

Наездник посмотрел на лежащего перед ним человека и лапой сдёрнул его со спины животного. Тело мягко упало на горячий песок, а собачий отряд продолжил путь и вскоре исчез за гребнем очередной дюны.

– Двадцатый год явно будет интересным! – зажмурившись, подумал Саша. Он облизнул ссохшиеся губы и попытался перевернуться на живот, чтобы подняться на ноги. Не успел он сделать движение, как песок под спиной начал осыпаться, и он покатился вниз. Оказалось, что он лежал на склоне крутой дюны. Кубарем прокатившись не менее полусотни метров, он остановился. Песок насыпался во все возможные и невозможные места. Кожа на руках и ногах под верёвкой растрескалась и кровоточила. Он глянул на голубое небо без единого облака и вновь потерял сознание.

Тем временем за бездыханным телом наблюдали три пары глаз. Они боялись подходить и чего-то ожидали. Они и сами не вполне понимали, чего ждут, но страх заставлял их делать осторожные, продуманные шаги. Человек, который лежал на песке уже долгое время, был похож на них, такие же руки и ноги. И голова не покрыта полностью шерстью, и нет зловещей пасти, но в то же время от отличался. На нём была странная одежда, и кожа светлей, чем у них и у всех сородичей. Они хотели понять, жив ли этот человек, и не причинит ли он вреда. Заметив, что человек связан по рукам и ногам и подаёт признаки жизни, самый смелый из троих решил подойти к нему под одобрительное угукание остальных. Взяв в руки короткое копьё, он перевалил через гребень дюны, и с каждым шагом оглядываясь по сторонам, двинулся к лежащему телу. Он выставил перед собой копьё и периодически поглядывал на сородичей, ожидая от них одобрительных жестов. Он был старше них и должен был показывать свою силу и бесстрашие.

Дойдя до тела, абориген аккуратно ткнул его копьём, но реакции не последовало. Тогда осмелев, он сильнее ткнул и вплотную подошёл, чтобы рассмотреть его. Это был обыкновенный в его понимании человек, но чем-то всё равно отличался. Не только тканевой одеждой, которая, по его мнению, была непрактичной. Такую носили только некоторые асуны. Так эти люди называли собакоподобных существ, живущих в их мире.

Взглянув на своих спутников, он помахал им рукой, приглашая поближе. Они втроём долго рассматривали Сашу, о чём-то переговариваясь между собой. И чуть погодя решили, что надо привести человека в сознание.

Как только живительная вода попала в рот, парень тут же пришёл в себя и открыл глаза. Он пытался напиться, но люди, увидев, что мужчина смотрит на них, тут же испуганно отошли в сторону.

– Воды, дайте ещё попить!

– Это человек асунов? Он умеет говорить на нашем языке, – выставив перед собой копьё, сказал один из них.

– Надо его убить! – поддержал его сородич.

– Он такой же человек. Зачем его убивать? – не согласился со своими товарищами третий.

– А если он приведёт к нам асунов?

– Эй! Как я вам кого-то приведу, если я тут с вами! – собравшись с силами вмешался в разговор Саша.

Эти слова каким-то образом задели местных жителей, и они на пару секунд замолчали, пристально глядя на лежащего человека.

– Надо привести его к Камитану, пусть он решит, что с ним делать. Он нас отправил, пусть он и думает, – подытожил один, а второй достал из-за пояса небольшой ржавый нож и перерезал верёвки на ногах. Такое наслаждение Саша давно не испытывал, он даже забыл, что голоден и хочет пить, когда смог нормально пошевелить ногами. Он ещё несколько минут сидел и аккуратно тёр рукой глубокие ссадины, оставленные грубой верёвкой. Лёгкий, но болезненный укол копьём в бок заставил его встать и не обращая внимания на дрожащие ноги последовать за людьми, которые по факту взяли его в плен.

Дорога ожидалась недолгой, Саша подумал это, когда услышал, как кто-то сказал, что надо быстрее идти к горам, которые виднелись на горизонте, пока их не увидели или не почуяли асуны. Разговаривать с Сашей они не хотели, и что-нибудь выяснить Саша не смог. Хорошо, что иногда делились водой, которую хранили в кожаных рюкзаках, переносимых за спиной. У каждого был свой мешок, примерно литров на десять каждый. Вода была тёплой и противной на вкус, а пахла испорченым мясом. Но выбирать не приходилось, и Саша зажмурившись пил мелкими глотками при каждой возможности.

Солнце скрылось за горизонтом, и идти стало немного легче. Саша периодически падал, но угроза копьём заставляла его собирать внутренние силы и двигаться дальше. Ощетинившиеся острыми скальными выступами горы казались так близки, но никак не хотели приближаться.

«Сколько времени уже идём? Сколько километров прошли? Пять, десять? Может все пятьдесят?» – думал парень, глядя на горизонты нескончаемых дюн, которые в сумерках начали постепенно сливаться и терять чёткие границы.

Вдруг люди, которые его вели, остановились. Саша оглянулся, вокруг кромешная тьма. Ни луны, ни звёзд видно не было. Вокруг – лишь монохром чёрного цвета. Стоявший рядом с Сашей человек вдруг начал громко имитировать крик птицы. Прокричав несколько раз, они присели, показав, чтобы сопровождаемый ими человек сделал то же самое. Впереди послышался скрежет камня, и на тёмном фоне появилась еле видимая полоска желтоватого света, который увеличивался постепенно, пока не превратился в круг. Это был проход – то ли в стене, то ли в горе. В темноте сложно было разглядеть окрестности и как-то сориентироваться. Приблизившись, Саша увидел, что это был небольшой проход в скале, диаметром не больше двух метров. Внутри стояли несколько человек, придерживая огромный валун. Как только Саша с сопровождающими зашёл внутрь, люди, державшие камень, закатили его и прикрыли проход. Внутри было прохладнее, чем снаружи, и пахло дымом. Причём, запах был жирным и тяжёлым. Внутренние стены коридора от огня факелов прокоптились до черноты. По пути в коридоре Саша не заметил никого. Метров через десять коридор закончился большим каменным гротом; в его стенах было не меньше дюжины проходов, ведущих неизвестно куда. Посреди зала горел костёр желтоватым пламенем и коптил едким сизым дымом. Мозг Саши уловил знакомый запах, но запах этот он узнал уже тут, а не на Земле. Рассматривая сидящих вокруг костра людей, он заметил, что в огне горят не дрова, а неизвестный материал, имеющий форму дисков. Все присутствующие прервали свои разговоры и резко замолчали, обернувшись на Сашу.

– Камитан! – вдруг выкрикнул стоящий рядом с Сашей человек.

– Камитан! – повторил он.

Из сидящих вокруг огня людей встал человек, прикрытый с головы до пят накидкой.

– Камитан! Асуны ушли от солнца. И бросили этого человека, – начал говорить один, но его тут же перебил другой:

– Они оставили его. Ты нас отправил посмотреть, и мы нашли его.

Но выходка напарника явно не понравилась первому сопровождающему, и он с силой ударил того по спине, при этом крича что-то невнятное. Второй тут же сжался, и не отвечая на агрессию попятился.

– Человек? – произнёс вопросительно стоявший у костра, тем самым заставив успокоиться и притихнуть сопровождающих. В спину Саши уткнулось копьё, и он нехотя сделал пару шагов, но остриё наконечника заставило его двинуться дальше. По каменистому полу было больно идти без обуви, носки не помогали, как было среди песков. Сидевшие вокруг костра люди вставали и расступались, создавая живой коридор. Саша с любопытством их разглядывал. Если бы не их одежда, вернее, подобие одежды, то выглядели бы они как обычные восточные люди по типу арабов. Многие имели растительность на лице в виде бороды. Наконец он дошёл до человека, которого тут называли Камитаном. Что это? Имя или должность? Саша рассматривал худощавое тело, прикрытое тканевой накидкой с капюшоном.

Тот молча обошёл стоявшего в полной тишине Сашу, рассматривая каждый участок тела и вдруг резко схватив за голову наклонил его к свету, нащупывая сухими пальцами что-то за ушами.

– Ты что делаешь?! – вырвалось у парня. Он хотел поднять голову, но крепкие руки мужчины не давали ему двигаться, пока он не нашёл то, что искал.

– Кто тебе это сделал? – показывая за уши спросил он у Саши.

– Что сделал?

– У тебя свежие отметки стоят. Их делают асуны своим людям, чтобы те понимали их язык.

Дослушав мужчину, Саша ощупал голову и нашёл две небольшие ранки с запёкшейся кровью. И тут он вспомнил, как днём большой чёрный пёс в доспехах хотел укусить его лицо.

– Собака какая-то, чёрная, в доспехах, – медленно, растягивая слова и не веря тому, что говорит, ответил Саша.

– Вон, как эта! – увидев у костра спящую собаку, добавил парень, показав на животное. Блики костра отсвечивались от короткой гладкой шерсти тёмно-коричневого цвета. Почувствовав внимание к своей персоне, пёс поднял сухую длинную голову, по форме напоминающую притупленный клинок, с широкими острыми ушами. В его янтарном взгляде чувствовалось благородство, он смотрел свысока, будто перед ним стоит какой-то червь, а не человек.

– Салуки! – вырвалось из уст мужчины. И тут же все находящиеся в зале люди обеспокоенно заговорили, перебивая друг друга. Собака же опустила голову, и закрыв глаза, продолжила наслаждаться теплом огня.




Глава 2


Линумы неторопливо шли вперёд, от солнца. Для асунов не существовало таких направлений света как север или юг. Для них, как и для остальных существ, кто населял эти земли, направление всегда зависело от небесного светила. На север, значит – от солнца, на юг – к солнцу, запад – к смерти солнца, и восток, соответственно, к рождению солнца.

Асунами называли себя представители развитой в этом мире цивилизации собакоподобных существ, которые делились на разные пантеоны в зависимости от деятельности и образа жизни. Среди них были сехметы, бесстрашные воины и охотники.

Отряд воинов салуков, которые относились к пантеону сехметов, были в походе среди песков не первую неделю в поисках утерянных муранов. Салуками они назывались за своё зрение. Именно глаза были их важнейшим инструментом в нелёгком труде. Ни слух, ни обоняние не могли сравниться со зрением. Они могли на большом расстоянии разглядеть то, что многие другие собаки не приметили бы. Салукам была поставлена задача – отыскивать муранов, выкраденных из пантеона ещё щенками, до проведения обряда вступления. Если над собакой не провести этот обряд, то вырастет обычный пёс, и будет таковым, пока не вступит на дорогу асунов и его не определят в пантеон.

Пинта лежал на паланкине, закреплённом на спине неизвестного ему животного с неприятным запахом. В этих песках ему было очень жарко, и глядя на горизонт, он вспоминал прохладный хрустящий снег. Перед его глазами уже на протяжении долгого времени восседала странная собака. Сперва он подумал, что псы угрожают им с Александром, но от этого зверя исходил такой запах, что Пинте не хотелось причинять ему вред. А после – он и не помнил. Лёжа на удобной подушке, он думал о своём хозяине, который так быстро исчез.

– Косплим, впереди каменные холмы! – старшего отряда салуков догнал воин и показал в сторону, где в нескольких километрах расстилалось каменистое плато, усеянное невысокими холмами.

– Вижу, Архей, – отозвался он, вглядываясь в острые скалы. – Это одно из мест, где могут обитать люди. А наших муранов крадут именно они. Так что пойдём сквозь холмы. Потеряем время, но будем уверены, что там нет этих тварей. А если есть, то уничтожим, – решил он, лапой коснувшись рукояти саблевидного меча за поясом.

Медленно идущая вереница линумов со своими всадниками резко свернула вправо, и набирая темп устремилась к скалистым холмам. Пинта, чтоб не свалиться, встал на ноги, наблюдая, как песчаные дюны постепенно исчезают, а местность вокруг становится пологой и каменистой. Идущий за Косплимом воин услышал команду вожака, подал сигнал протяжным воем, и колонна всадников тут же разделилась на три части, расходясь веером.

Несколько человек с палками в руках ходили между небольших камней на склоне холма и выискивали ящериц для пропитания. В здешних краях природа была достаточно суровой, и найти дичь покрупнее было сложно. Все обитатели кормились друг другом. Более крупный пожирал мелкого представителя живого мира. Завидев приближающийся к ним отряд сехметов, люди бросились врассыпную, пытаясь быстрее добежать до своих убежищ, но опасность для себя они заметили слишком поздно. Человека природа не наградила ни чутким слухом, ни хорошим зрением, в отличие от асунов, чей отряд быстро приближался.

Трое салуков отделились от своего крыла и нагнали четверых людей, которые с ужасом в глазах пытались убежать от неминуемой участи. Догнав, один из псов встал на задние лапы на спину линума и прыгнул с мечом на человека, тот в последний момент обернулся, и пытаясь защититься, выставил вперёд руки, но холодная сталь клинка пронзила его грудь. Воин сехмета в прыжке сбил человека с ног, и выдернув свой меч, пастью схватил за голову, оторвал её и откинул в сторону. Двое его сородичей, также без особых усилий, догнали остальных и легко разрубили тела убегающих людей.

Не прошло и десяти минут, как отряд расправился с живущими на склонах холмов людьми и перемещаясь среди тел верхом разглядывали местность в поисках живых.

Пинта всей картины не видел, он лишь рассматривал итоги, пытаясь понять: почему же эти огромные собаки так поступили с людьми? Ведь человек – друг!

– Косплим, мы уничтожили двенадцать человек. Их убежище не нашли, но от них не пахнет мураном. Уверен, что их тут нет, – доложил подбежавший Архей, доверенный и правая лапа Косплима.

Вожак отряда со своего места осмотрел убитых людей, чуть повёл носом из стороны в сторону, пытаясь почувствовать запах смерти и страха.

– Дикие! У этих сильно развиты черепа. Но как и все люди, они слабы. Один вред от них, никакой пользы. Даже на еду не годятся, – глянув на Пинту, сказал он. Потом положил лапу ему на голову и продолжил:

– Запомни, Муран, люди должны служить нам, или – погибнуть. Другой участи у них нет.

– Косплим, что будем делать? – спросил Архей, ожидавший дальнейших приказов.

– Проверьте холмы, не оставляйте никого в живых, – распорядился он, и развернув линума, направился к небольшому ущелью, которое проходило сквозь скалистое плато.

До ближайшей крепости было два дня ходу. Там отряд сехметов планировал пополнить запасы и двигаться дальше в город Мероэ, где их ждали другие охотники. Времени оставалось немного, обряд вступления проходил один раз в год, они должны доставить потерянных муранов к сроку, иначе им не сносить головы.

– Косплим, а этот муран? – Архей догнал вожака и глянул на Пинту, который положил голову на лапы и смотрел вдаль.

– Мой верный воин, я тоже сомневался, но его взгляд… Он из пантеона сиа. Видимо, изгои жили на землях в стороне от солнца, поэтому он оброс такой шерстью. Я уверен, что он не выродок, и после обряда примет свой истинный вид, – ответил Косплим. Этого было достаточно, чтобы развеять все сомнения касаемо Пинты и его необычной для этого мира внешности. Большинство асунов имели короткую шерсть, или не имели её вовсе. В легендах, передаваемых из поколения в поколение, говорилось, что из далёких снежных земель через море приходили гости с густой шерстью и двухцветным окрасом, поэтому асуны знали, что такие собаки тоже существуют.

– Сиа? – не поверив собственным ушам переспросил Архей, и после небольшой паузы, убедившись, что его кроме Косплима никто не слышит, спросил:

– Но как же? Ведь наш правитель истребил пантеон сиа. Он же боится, что когда наступит великая битва, именно сиа его предадут.

– Сехмет считает иначе. И мы должны постараться, чтобы этот муран дожил до обряда и исполнил свой долг. Вон, видишь тёмное пятно на его лбу? Это знак сиа, – показав на другой оттенок шерсти на голове Пинты пояснил Косплим. Архей молча кивнул головой и вернулся в строй воинов.

По пути к дальней крепости им встретились два оазиса, которым больше всех радовался Пинта. Завидев воду, он без какой-либо команды спрыгивал с высокой спины линума, и не выходил из воды до тех пор, пока его оттуда не выгоняли. Обращались с ним очень уважительно, и сильно оберегали. Ему доставалась лучшая еда и самая свежая вода, которую специально для него одного держали в отдельном бурдюке. Но Пинта не переставал вглядываться в горизонт и нюхать сухой горячий воздух, пытаясь увидеть или почувствовать своего человека. Того, с кем он любил играть, бегая по полю в поисках палки. Хозяин каждый раз ворчал и прятал палку, а Пинта её находил. Это была очень весёлая игра. А ещё дома была она, вкусно пахнущий человек, с кем хозяин спал в одной постели. Она всегда подкармливала его лакомствами и ругала хозяина, когда тот не пускал Пинту спать вместе с ними. Где же они теперь? Он их должен найти, ведь хозяин потерялся, и ему угрожает опасность в этом жарком мире.

Поднявшись на гребень очередной дюны он увидел вдалеке широкую реку, бирюзовой лентой соединявшую два горизонта – спереди и сзади. На берегу стояла небольшая крепость, построеная из глины и камней.

– Архей! – позвал своего доверенного Косплим. Тот быстро догнал вожака.

– Мы забыли кое что сделать. Столько дней путешествуем, а я до сих пор не поговорил с мураном, – взглянув на Пинту сказал он. Архей не заставил себя долго ждать, ловко вскочив на задание лапы на седле, он перепрыгнул на паланкин, где сидела собака, и придавив его тело своей мощной лапой, сделал надкус на затылке за ушами. Пинта даже не успел испугаться и как-либо отреагировать. Он бы мог зарычать и оскалить зубы, показывая, что себя в обиду не даст. Но когда он поднял голову и посмотрел на Архея, тот с довольным видом перепрыгнул обратно на своего линума.

Косплим одобрительно кивнул помощнику.

– Муран, мы долго тебя искали. И я рад сообщить тебе, что ты в кругу своих соплеменников. Впереди тебя ждёт яркая жизнь с пользой для всех асунов – сказал он, заглянув в глаза Пинте. А пёс не мог поверить своим ушам. Почему эта большая собака говорит как человек, и почему он теперь его понимает?

– Вижу, ты озадачен тем, что слышишь и понимаешь мою речь. Ответить ты пока не можешь, но скоро научишься, я тебе обещаю – сказал Косплим, и показав лапой на крепость, продолжил.

– Это Нур. Добро пожаловать в Нубию.

Скрипя петлями, открылись небольшие ворота между башнями. Линумы вяло переминали ногами в ожидании, когда же их вместе со всадниками пустят внутрь. Там они смогут отдохнуть, вдоволь напиться и поесть зелёной сочной травы.

Стены крепости уходили в сторону большой реки, где песок уступал место плодородным прибрежным землям. Как только деревянные створки ворот остановились, из нерукотворного строения вышел приземистый пёс с большим черепом и широкой грудью, одетый в кольчугу с серебряными пластинками-накладками на плечах и лапах. Его висячие уши скрывались за головным убором из кожи и меха какого-то животного.

– Косплим! Мы вас ждали завтра. Какие успехи? – спросил вышедший навстречу начальник охраны. Его короткая гладкая шерсть блестела в солнечных лучах, мощная морда то и дело скалилась, показывая белоснежные клыки и ровный ряд зубов.

– Рад приветствовать Вас, Кане-Корса, и ваших сородичей, – ответил Косплим. Они ещё некоторое время обменивались необязательными любезностями под пристальные взгляды воинов: прибывших салуков и охранявших крепость стражей кане-корса. Оба вида собак относились к пантеону сехметов, но выполняли разные задачи. Салуки – воины-охотники, кане-корса – стражи.

– Вот ещё, по пути наткнулись на диких, просим оплату за труд, – сказал вожак отряда и дал сигнал лапой. От колонны отделился воин и кинул под ноги начальнику охраны связку человеческих голов.

– Хорошая работа, Косплим. Любой праведный труд достоин награды. Я распоряжусь. И добро пожаловать в Нур, – слегка поклонившись, Кане-Корса отошёл в сторону, освобождая дорогу прибывшему отряду.

Но вожак воинов салуков из пантеона сехметов его уже не слышал, все его мысли были в будущем. Ведь именно на асунов из пантеона сиа его покровитель Сехмет возлагал большие надежды. Множество отрядов воинов-охотников разыскивали утерянных муранов как раз из этого пантеона, и тайно перевозили их в главный город Гермополь. Сехмет считал, что именно пантеон сиа должен был сыграть ключевую роль для победы в будущей войне, но без своих сыновей он не сможет одолеть тьму и принести новый день. А Осирис, пытавшийся погрузить мир в темноту боясь предательства, повелел уничтожать всех асунов, кто был рождён в пантеоне сиа.

Воины салуки прошли внутрь крепости и проследовали к месту стоянки вдоль тёмных улиц. Пинта тихо сидел и наблюдал, он прекрасно слышал речь окружающих его собак, иногда даже пытался ответить, но у него получался только неуклюжий лай, что очень веселило всех, кто это слышал. Они смеялись, издавая утробный рык и скаля зубы.

Вдруг к ним подбежал человек. Он лишь отдалённо был похож на человека, его непропорционально длинные руки с раскрытыми ладонями тянулись к сидевшему верхом воину, прикрытая грязной тряпкой голова смотрела на землю, а сгорбленная спина была покрыта ранами и язвами.

– Пошёл отсюда! – крикнул воин-салук и ударил его древком копья по спине. Человек втянул голову в плечи и прихрамывая отошёл в сторону. Пинта видел ещё нескольких людей. Одни, подгоняемые сзади собакой, несли на спине увесистые мешки. Других тащили на привязи вдоль улиц. Их объединяло только некое отдалённое сходство с человеком. Ноги, руки, голова.

– Это наши люди! Мы их разводим и содержим, а они нам помогают по хозяйству. У них очень ловкие руки и сильные ноги. Иногда их даже используют для присмотра за щенками. Но я всегда был против этого, ведь именно из-за них у нас пропадают мураны, – заметив, что Пинта не понимает происходящего, пояснил Косплим.

Крепость была правильной прямоугольной формы, одной стороной она касалась песчаных дюн, второй уходила в реку, где был причал с несколькими лодками и двумя внушительными кораблями. Население крепости кроме гарнизона стражи состояло из ремесленников птахов и нефертумов. Последние занимались сельским хозяйством. И в помощниках у них числились множество людей, которые наравне с другими животными выполняли всю грязную и тяжёлую работу. Их содержали в специальных местах, но разделяли между собой. Были люди только для тяжёлых работ, а были и те, кому доверяли уборку дома или строительство.

Косплим передал своего линума воину, и поманив Пинту лапой, направился на второй этаж дома, сделанного, как и многие другие, из глиняных кирпичей. Там были две комнаты, в одну он поселился сам, а вторую показал Пинте:

– Пару дней будешь спать тут. Еду тебе будут приносить. Спи, отдыхай и никуда не ходи. Если что – я в соседней комнате, у тебя будет охрана.

Пинта, выслушав слова большой собаки, лишь рыкнул, ответив, что понял.

В комнате стояла большая кровать как у людей, которых он помнил. Только квадратной формы. Рядом были два медных таза с водой и стол без стульев возле маленького окна. Пинта обошёл всё, обнюхал, но не найдя знакомых запахов, лёг у кровати на ворсистый ковёр. Не решившись залезть на постель, положил голову на лапы и тихо заскулил. В таком положении он и уснул.

Ночь подступила незаметно и окутала всё душной темнотой. Принесённый Пинте ужин остывал на столе. Собаку еда мало интересовала, и необходимость запрыгивать лапами на стол подавила у него желание есть. Тот лохматый пёс, который принёс поднос с блюдами, даже не подумал, что перед ним не представитель асунов, а обычная собака, и до высокого стола не дотянется.

В разнообразии звуков ночной тишины Пинта вдруг отличил некий множественный сжатый рык. Его уши мгновенно определили направление и стали улавливать слабые волны, доносившиеся откуда-то из дюн. Это было тревожащее, нагоняющее ужас рычание, от чего сердце собаки забилось сильнее, а инстинкт его тут же подбросил на лапы и заставил высунуть морду в окно и громко залаять. Эффекта это не произвело. Стража не отреагировала, и тогда он начал лапами скрести дверь комнаты. Стоявшие в охране два воина-салука тут же открыли и посмотрели на Пинту.

– Что этот муран хочет? – спросил один из них.

– Может, Косплима разбудить? – ответил второй.

– Зачем? Если он просто есть хочет или погулять? Дикари эти мураны, и чего мы с ними возимся? Что тебе надо? – спросил первый. Но Пинта, движимый инстинктом, проскочил между лап салуков и выбежал на улицу. Под чистым ночным небом звуки слышались чётче и тревожней. Жители Нура отдыхали, и никому не было дела до них, а возможно, они их не слышали. Пинта лаял отчаянно и громко, пытаясь предупредить о надвигающейся беде. Так он добежал до главных ворот, где его встретили два заспанных стража кане-корса.

– Это тот, которого сегодня привезли? – лениво спросил один.

– А чего он лает? Он же должен говорить. Речь не так сложна. Муран, ты чего хочешь? – подойдя вплотную к Пинте, спросил второй страж, сверкнув чёрными глазами.

Пинта понимал, что опасность приближается и времени остаётся мало, но взглянув на двух собак, которые сейчас отвечали за безопасность, понял, что от них толку мало. А стоящие у ворот стражи кане-корса вдруг выпрямились, и облизнув чёрные носы встали по стойке смирно. Пинта обернулся на шум в конце улицы, ведущей к воротам. Там, обнажив клинки саблевидных мечей, бежали больше дюжины воинов салуков воглаве с Косплимом. Добежав до ворот, вожак отряда посмотрел на Пинту, который лаем показывал, что за воротами что-то происходит, и по лестнице взобрался на крепостную стену вместе с Археем и тремя воинами.

– Бейте тревогу, канисы идут, – крикнул он стражникам.

Один из кане-корса тут же убежал вдоль стены к сигнальной вышке, а второй вошёл в башню у ворот и начал опускать железные ставни перед деревянными воротами. Архей спустившись вниз раздавал приказы своим воинам, которые начали подниматься на стены крепости и занимать там позиции.

Канисы – это пустынные волки, которые враждовали с асунами и при первой же возможности пытались у них отбить территории. Так как город Нур был первой крепостью на пути к землям асунов, канисы считали своим долгом уничтожить его.

Долгий протяжный вой пронёсся по улицам, сообщая жителям и стражам о тревоге. У внутренних стен началось движение. Со всех концов улиц появлялись небольшие отряды стражей, которые тут же поднимались на стены для отражения атаки.

– Муран, ты хоть и молод, но твоё сердце очень храброе. Я не сомневался, что в твоих жилах течёт воинственная кровь сехметов. А теперь иди к себе, тут может быть опасно! – спустившись сказал Косплим, и вытащив меч ушёл с двумя воинами-салуками на крепостную башню.

Пинта отошёл чуть в сторону и смотрел, как жители крепости готовятся к отражению атаки невиданного врага. Он сам не знал, кто такие канисы, и зачем они хотят напасть, но он слышал их, и понимал, что звуки эти несут смерть и горе.

Несколько сотен пустынных волков преодолевали дюну за дюной, быстро приближаясь к стенам крепости. Они знали, что стражи в это время обычно спят, а ворота им должны были открыть. Их длинные лапы позволяли им бежать быстро, чем они и пользовались при нападении, преодолевая большие расстояния за короткие сроки. Сложно было предугадать, куда они нападут в следующий раз.

До стен крепости оставалась пара сотен метров, когда тишину вокруг нарушили свистящие звуки десятков выпущенных стрел.

Когда наступающие широким фронтом канисы преодолели последнюю дюну, отделявшую их от стен крепости, с неба со свистом посыпались стрелы, пронзая незащищённые участки тел. Пустынные волки один за другим спотыкались и заваливались на песок, ранеными или мёртвыми. Бегущие сзади канисы затаптывали упавших, такая мелочь как смерть сородича не могла их остановить. Сразу за первой шеренгой наступающих шли высокие двуногие звери с длинными шеями и маленькой головой. На их массивных телах были закреплены сложеные штурмовые лестницы.

Стражи крепости укрывались за выступы стен и отправляли стрелы в темноту на приближающиеся звуки ужаса и смерти. Воины салуки сжимали в лапах мечи и ждали, когда пустынные волки начнут штурмовать крепость. Канисы были меньшего роста, чем остальные собаки, но отличались скоростью и вёрткостью, а нападали только если перевес в количестве был на их стороне.

На освещаемом факелами участке перед стенами появились первые враги, которые смогли успешно пройти обстреливаемую линию, двое стражей кане-корса попытались их убить, высунувшись из-за укрытия, но тут же были сражены копьями. У основания стен канисы, укрываясь щитами, сняли лестницы с животных, и быстро установив их, пошли на штурм. Салуки терпеливо ждали начала осады за небольшими укрытиями. Пустынные волки появлялись над стеной, и тут же обезглавленные падали вниз. Острые клинки воинов отряда Косплима вступили в бой, протыкая грудные клетки и распарывая животы канисам. Ночной воздух заполнился тяжёлыми хрипами и стонами. Смешанная кровь собак-защитников и пустынных волков обильно оросила каменные стены. Стражники бросив луки брались за копья, и старались проткнуть любого, кто появлялся из темноты на стене. С десяток канисов сумели закрепиться на одном участке и пытались прорваться к воротам, чтобы отрыть их и впустить основные силы.

Охраняющие Пинту двое воинов-салуков пытались уловить любой звук, чтобы понять, что происходит. Каждый из них рвался в бой, но приказ вожака считался священным, они должны были сберечь мурана. Пинту одолевало любопытство, ему хотелось посмотреть на тех, кто издаёт такие звуки, но запах крови и звон мечей его пугали.

Вдруг дверь открылась, и на пороге появился Архей. Он опирался одной лапой на изогнутый меч, на клинке которого виднелись крупные бордовые капли, а у самого помощника Косплима тонким ручейком текла кровь из срезанного правого уха.

– Уходим! Нам подготовили лодку. Времени нет! – сказал он, и не дожидаясь ответа пошёл по коридору. Воины, охранявшие Пинту, тут же подхватили его на лапы и направились по тёмным коридорам на улицу.

Редкие факелы тускло освещали стены невысоких домов, а крики раненых асунов и канисов эхом отражались от стен, разносясь по тёмным улочкам.

– Быстрее! – крикнул идущий впереди Архей.

Пинта видел, как из-за угла выбежали два непохожих на его сопровождающих пса, и тут же были зарублены мощными ударами идущего впереди воина салука. Неподвижные тела остались позади, а навстречу в ужасе бежали жители этой крепости вместе с какими-то животными и людьми. Последних легко было отличить по светлой голой коже, они выкрикивали нечленораздельные звуки и метались от одного дома к другому в поисках укрытия. То и дело завязывались схватки между стражами и прорвавшимися вглубь крепости пустынными волками.

Речная гладь открылась взору, это был край крепости, который своими стенами уходил в воду, а внутри был небольшой причал с выходом к отрытой реке.

– Вон та лодка, быстрее! – сказал Архей и увидев, что за ними идут несколько канисов, остановился и показал их второму воину, который шёл рядом с Пинтой. Тот кивнул и вытащив меч встал на узкой дорожке причала, перегородив путь преследователям. Пинта выглянул из-за плеча салука на воина, который остался, чтобы задержать врагов, пока они смогут уйти, и увидел, как тот широко расставив ноги приготовился погибнуть в бою. Три волка остановились в нескольких метрах от него. Обойти они не могли, так как трап, ведущий к причалу с лодками был узкий, они несколько секунд потоптались толкая друг друга, затем выставили перед собой копья и по очереди ринулись на салука. Тот одним ударом перерубил древко копья, и развернувшись вокруг себя, распорол грудную клетку первого каниса, тут же, увернувшись от выпада второго, перерубил ему лапу, но копьё третьего волка пронзило его грудь. Воин, открыв пасть для последнего вздоха, пошёл вперёд, выставив свой меч, при этом копьё, пронзившее его грудь, всё глубже входило в тело. Державший древко канис несколько раз безуспешно пытался вытащить своё оружие, но тяжёлый меч в последний раз упал на его шею. Салук так и не смог вдохнуть воздух, и нанеся удар по волку, рухнул в воду.

Архей и воин, нёсший Пинту, добежали до небольшой лодки, где сидели два пса, одетые в мешкообразную одежду из тёмной или же грязной ткани. Ростом они были небольшие, с широкими висячими ушами, глаз не было видно из-за складок толстой морщинистой кожи. Как только лапы салуков вступили на борт, они тут же оттолкнулись вёслами и начали энергично грести, отдаляясь от причала.

Архей сидел на корме, и наклонив своё здоровое ухо, смотрел на разгорающийся пожар внутри крепости. Второй воин салук поставил Пинту на дно лодки и сел рядом. Так они молча плыли в тишине, слышалось лишь тяжёлое дыхание двух собак, которые сидели на вёслах, и отчётливо доносились крики с берега.

– Архей, Косплим мёртв? – нарушив продолжительную тишину спросил воин салук.

– Да! – тихо и без эмоций ответил тот. Пинта сидел рядом, глядя на отражающиеся в воде рыжие блики огня. Ему-то что делать, как быть в такой ситуации?

– Нам надо попасть в Мероэ. Мы ушли от дома далеко. Канисы завладеют Нуром и захотят идти дальше. Эти шакалы ни перед чем не остановятся.

– Мы до Мероэ не дойдём. Нужна лодка побольше! – ответил на рассуждения Архея один из вислоухих гребцов.

– Как не дойдём? Вы же из пантеона себеков. Мы должны дойти!

– В реке живут его родные дети. Они всегда голодные. Наша лодка маленькая, и любая волна перевернёт её. Мы не дойдём! – утвердительно закончил разговор гребец, не переставая работать веслом.

Пинта понял суть разговора и взглянул на лодку, которая представляла из себя связанные пучки тростника, а нос и корма были высоко задраны вверх и связаны между собой верёвкой.

– Есть деревня недалеко, вверх по течению, на другом берегу. Там живут наши собратья, если хорошо заплатите, думаю, смогут найти вам лодку с парусом.

– Себеки, ваши собратья, высоко оценят жизни двух лодочников? – скрипя зубами прорычал Архей. Сидевший рядом с Пинтой воин тут же подскочил, выхватив свой меч и приставил его к шее гребца. Но вислоухая собака продолжала грести вёслами, не обращая внимания на угрозу своей жизни.

– Сехмет, вы отличные воины и охотники! Но совсем не понимаете уклада жизни, бегая по пустыне и убивая себе подобных. Все мы Асуны и дети своих отцов и матерей, живём в едином мире. А те, кто живут, должны кушать. Украшений на ваших доспехах достаточно, чтобы нанять лодку. Ведь цена не слишком высока за то, что вы доставите этого прекрасного мурана в священный храм для проведения обряда вступления. Его жизнь оплачена сотнями жизней Асунов, погибших в Нуре, а также твоих соплеменников, которые остались в крепости ради того, чтобы вы смогли сбежать, – опустив голову и не переставая работать вёслами ответила собака.

Архей лапой убрал меч воина в сторону, и глянув на Пинту кивнул.

– Да, это невысокая цена. Плывём в деревню. Но запомни мои слова, себек, если обманешь – твоя голова будет первой, которую я срублю.

– Мы, асуны, не обманываем друг друга!

Себеки, сехметы… Кто все эти собаки? Пинта начал понимать, что прошлой жизни уже не будет. Той, где были лишь игра, еда и сон. Где с ним не разговаривали. В общем-то, люди пытались ему что-то сказать, но он их не понимал. Он запоминал некоторые интонации и знал, если после этого что-то сделаешь, дадут вкусное. Всё было просто и понятно. А тут? Собаки говорили как люди, а люди мычали как животные. С тяжёлыми мыслями под шум погружаемых в воду вёсел Пинта улёгся на дно лодки и уснул.



– А Муран что, не разговаривает? – Пинте показалось, что он уснул ненадолго, и вопрос гребца заставил его открыть глаза.

Архей, кому адресовался вопрос, даже не повёл ухом и неподвижно смотрел вдаль.

– Одичалый, наверное, и зачем они его с собой таскают, если ценности никакой не представляет! – ответил напарнику второй гребец, и на мгновение отвлёкшись от работы посмотрел на Пинту.

– Я не одичалый, я домашний! – хотел сказать Пинта, но вместо этого получился обычный собачий лай.

Представители пантеона себеков ухмыльнулись.

– Это обычный муран. Из какого рода – мы не знаем. Но не бросать же его там. О нападении канисов необходимо сообщить в Мероэ. Всё просто, и в ваших же интересах – нам помочь, – сказал Архей.

– Ну, канисы – не наша головная боль, и не наша работа.

– Вот как сожгут вашу деревню, сразу заскулите, – вдруг заговорил воин салук, сидевший до этого молча.

– Не сожгут, им ещё реку надо пересечь.

– Там же лодки остались, вот и пересекут, – ответил гребцу воин.

– Бохей, не спорь с ними. У каждого своя работа, – поставил точку в споре Архей. Он вглядывался в темноту, ища знакомые очертания берега.

В одно мгновение все сидящие в лодке почувствовали лёгкий толчок и неожиданное ускорение, а гребцы перестали грести, лишь иногда они опускали вёсла, чтобы направить лодку к берегу. За бортом послышались всплески воды и зашуршал тростник, из которого был сделан корпус плавсредства. Бохей, воин салук, встал, и вынув меч из ножен заглянул за борт, пытаясь увидеть источник шума.

– Ты бы сидел спокойно и не смотрел в тёмную воду, – усмехнувшись сказал один из гребцов. И увидев вопросительный взгляд Архея добавил:

– Это истинные дети Себека, и они не особо дружелюбны.

– А как же вы? Ваш пантеон? – спросил Бохей, усевшись на своё место.

– Мы асуны, и нашу судьбу решили при рождении. А это – истинные. Они рождены по воле всемогущего Себека, – ответил пёс с вислыми ушами, и опустив весло в воду, довернул нос лодки левее.

Берег возник неожиданно, лодка мягко уткнулась в небольшую отмель и остановилась. Всплеск воды затих, а после с каждой стороны лодки вынырнули огромные наводящие страх животные. Пинта не знал, кто это такие, он видел лишь длинные морды, усыпанные белыми зубами пасти, узкие плечи, массивные лапы и бугристую грубую кожу. Сидевший рядом Бохей отдёрнул Пинту за шиворот, потеснил его к носу лодки, вытащил меч, и приготовившись обороняться, замер.

– Крокодилы? – выхватив меч и приставив к длинной шее земноводного, спросил Архей.

– Салук, опусти меч. Это дети Себека. К ним мы и идём за помощью, – заговорил один из гребцов вскакивая с места и жестикулируя лапами.

Крокодилы встали вдоль бортов лодки и начали толкать её к берегу, который виднелся в темноте. Архей, видя, что по отношению к ним никто не настроен враждебно, отошёл к середине лодки, но убирать меч в ножны не стал. Пинта тихо сидел за спиной воина Бохея, и насколько позволяла видимость, смотрел за всем происходящим.

Дотащив судно до заросшего папирусом берега, двое крокодилов приставили небольшой трап, а остальные бесшумно исчезли в тёмной воде.

– Ими вы нас пугали? – спускаясь осторожно на берег, спросил Архей у гребцов.

– Не совсем пугали, но к чужакам они относятся как к еде. Мы не чужаки и в надёжных лапах, – подняв вёсла для просушки повыше, ответил вислоухий и последним сошёл с лодки.

От реки в деревню вели десятки тропинок, уходящие сквозь заросший берег.

– Им приходится прятаться. Наш брат побаивается их и всячески пытается убить. Хотя на самом деле они достаточно безобидны. Собак они не трогают. Питаются другими животными или заблудившимися людьми.

– Мне не нужно знать, чем и как живут эти твари. Вы нам обещали лодку, – напомнил Архей.

– Будет вам лодка, только утром. Пойдём быстрее, – ответила собака, шедшая позади всех.

Пинта шёл по незнакомой местности, а его слух и обоняние раздражали множество непривычных звуков и запахов. Всюду веяло опасностью и смертью. Особенно от двоих земноводных, которые неуклюже переставляя лапы и сгребая песок и глину хвостами медленно шли за собаками, заставляя их оборачиваться. Через пару сотен шагов заросли папируса отступили, и впереди показались небольшие жилища. В темноте были видны лишь их очертания с прямыми низкими стенами и покатыми крышами, сделанными из того же растения, которое росло тут тысячами. Один из себеков жестом всех остановил, и дойдя до первой постройки, вошёл внутрь.

– Ландсир у себя, пойдёмте быстрее, – выйдя через несколько секунд из жилища сказал пёс и по тропинке пошёл в сторону. Теряясь в догадках, стоявшие рядом Архей и Бохей вместе с Пинтой двинулись следом. Второй гребец и крокодил к тому времени куда-то ушли, их рядом не было.

– Бохей! Слушай меня внимательно! – подойдя вплотную к своему воину, шёпотом заговорил Архей. – Что бы ни случилось дальше, если вдруг я погибну, поклянись мне, что ты, воин салук из пантеона сехметов, доведёшь до конца наше дело! – он сорвал висевший на шее небольшой кулон, представляющий из себя женское человеческое тело с головой львицы.

– Поклянись! Ты должен будешь доставить этого мурана в Гермополь. Найди там вожака любого отряда салуков, отдай ему этот знак и передай, что этот муран из пантеона сиа, – тихо прорычал он, и дождавшись утвердительного ответа от Бохея, пошёл дальше.

Дорожка тянулась между низкими жилищами и норами, которые даже в темноте были хорошо видны, так как вход представлял из себя не просто отверстие на поверхности земли, а небольшой холмик с проходом, и судя по габаритам проёмов, норы были глубокие, и жили в них те самые крокодилы.

Остановившись в очередной раз перед внушительной тростниковой хижиной, низкорослый пёс, обещавший Архею помощь, вошёл внутрь. Сквозь узкие щели было видно, что в помещении горит небольшой костёр, освещая стены.

Пинта подойдя ближе к двери унюхал старый кисловатый псиный запах. Он попытался навострить уши и послушать, но открывшаяся дверь слегка ударила его по груди. В дверном проёме чуть сгорбившись стояла старая лохматая собака и опиралась на кривую палку. Голова её была прикрыта плащом, поверх которого лежало небольшое кольцо с висящими на нём маленькими косточками. Поправив лапой края плаща, она посмотрела сперва на мурана, и переведя взгляд на воинов салуков, кивком головы позвала за собой внутрь хижины.

Прогретая огнём единственная комната утопала в лёгком дыму. Из щелей небольшой каменной печки то и дело вырывались маленькие языки пламени, выпуская на свободу продукты горения. У стены за столом стоял пёс, одетый в какие-то мешкообразные лохмотья. Он пытался одновременно грызть кость и смотреть на непрошеных гостей целым глазом, второй глаз был блёкло-серого цвета с явными признаками катаракты. У печи неподвижно стоял гребец, проводивший их сюда. Впустившая в хижину собака добрела до угла, и медленно сев на плоский камень, сказала:

– Давно у нас в гостях не было сехметов!

– Мы – воины салуки из пантеона сехметов, – начал говорить Архей, сделав шаг вперёд, но стоящий за столом пёс его грубо прервал.

– Вы псы гончие! Напридумывали себе высокие названия. Что вам надо в такое время? Таскаетесь со щенком по ночам! Или волки вам хвосты поджали?

– Я не позволю тебе так со мной разговаривать! – громко сказал Архей, и доставая меч сделал шаг в сторону пса. Но тут же его лапы обмякли, меч с глухим ударом упал на земляной пол, а сам Архей еле удержался на ногах. Стоящий рядом Бохей успел его подхватить.

– Ты всё-таки в гостях! – тихо ответила собака, сидящая на камне в углу и опустила поднятую трость.

Пинта, стоящий у лап Бохея уловил то движение, которое совершила она. Да, судя по голосу, это был не пёс.

– Пантеон! Стая мы! Вон волки, не ушли от своих предков, как были стаей так и остались. И мы тоже. Или ваши высокие чины не позволяют вам называться стаей? – и стоявший за столом пёс швырнул кость на пол.

– Нам нужно добраться до Мероэ. Мы не успели представиться! Это Архей, я Бохей! – держа старшего по должности под лапы, сказал воин салук.

В ответ пёс кивнул, и уже более мягким голосом спросил:

– Бохей, и чем же мы можем помочь столь высоким гостям?

– Рехет! – глянув на сидящую с тростью собаку сказал Архей, и сделав небольшую паузу, продолжил:

– Что-то вы неуважительно к гостям относитесь!

– А гости и не должны мечами в доме махать, – ответил стоявший у стола пёс.

– Мы договаривались с ним, что нам дадут лодку, – сказал Архей. К тому моменту он уже стоял самостоятельно на лапах, но меч с пола так и не поднял.

– С кем договорились? Вот с ним? – пёс показал когтем на стоящего у печи гребца, и громко засмеявшись, продолжил.

– Да он со своим хвостом-то договориться не может. Странно, что его назначили старшим на миссию по спасению двух воинов салуков. Мне спокойнее было бы, если б его волки сожрали, – и он вновь засмеялся, чем поставил Архея в тупик.

Архей представлял себе, кто перед ним. Вожак одной из сотен маленьких деревень с живущими в нём собаками-изгоями. Слабых, трусливых или же старых изгоняли из пантеона, и они должны были уйти в дикие края и там погибнуть. Но желание жить породило такие вот общества, которые жили незаметно и тихо под боком крепостей или же городов.

А в этом поселении присутствие Рехет очень осложняло ситуацию. Двух воинов салуков вполне достаточно, чтобы уничтожить здесь всех, кто встанет на пути, даже с крокодилами можно справиться. Вне воды они достаточно уязвимы и не представляют большой опасности. А с ведьмой справиться сложно. Архей видел не так много живых ведьм за свою жизнь. В те редкие мгновения, когда он со своим отрядом отдыхал в крупном городе, мог увидеть рехетов, которые находились рядом с главой пантеона. А среди изгнанных, живую, он видел впервые. Самих жителей таких поселений не особо почитали, и считали, что если собака ушла в дикие дали для принятия смерти, то и среди живых ей не место. Но многие главы крепостей и городов, вблизи которых обосновывались изгои, в основном их не трогали. Те зачастую приносили больше пользы, чем вреда.

– Ландсир… – начала было говорить собака, стоящая у печи, но вожак поселения её перебил:

– Стой молча! Ты со своим братом – последние псы, кому можно довериться. Как ещё в Нуре доверили вам двоим спасать их? Вы же только о своей шкуре волнуетесь. Почему вы живы, а не погибли со своими родичами, защищая крепость?

Ландсира было не остановить. Его гнев обрушился на собаку, чьи висячие уши, казалось, уже достают до земли, а он спрятался за ними, стараясь не слышать, что ему говорит этот старый пёс.



– Подойди ко мне, муран, – вдруг негромко сказала Рехет, но этого было достаточно, чтобы старый пёс замолчал, а все стоящие услышали её. В помещении нависла тишина, и Пинта, видя, как на него устремились взоры всех, поджав хвост, хотел спрятаться за печку. Он никак не хотел подходить к этой старой собаке, она внушала ему страх. Но неведомая сила заставила дрожащие лапы сделать шаг, и вот уже она своими когтями трогает загривок и смотрит в глаза, пытаясь что-то увидеть.

– Ему уже достаточно лун, почему ещё не сделали обряд? А, вот оно что. Архей, это следы от твоих клыков? – нащупав запёкшую кровь за ушами Пинты сказала она.

– Ты меня понимаешь? Да, я знаю, что ты меня слышишь и понимаешь. Откуда же тебя украли? – глядя в глаза Пинте говорила Рехет. Архей с воином стояли неподвижно и смотрели, как старая ведьма сжимала голову Пинты в лапах и заглядывала прямо ему в глаза. Со стороны казалось, что её зрачки светят светло-голубым огоньком. Архей помнил наставление Косплима – беречь этого мурана.

– Рехет, ты сможешь провести обряд? – нарушив бормотания старой ведьмы спросил Ландсир.

– Я могу, но надо ли? Это не обычный муран. Я не чувствую в нём страха перед кем-либо, живущим в этом мире. Его разум чист, – растягивая слова, полушёпотом ответила ведьма. И резко подняв свои светящиеся глаза, посмотрела сперва на старого Ландсира, а после – на Архея.

– Вы не боитесь выпустить в этот мир страшного и беспощадного зверя? – спросила она.

– Зверя? Это же обычный муран! Возможно, воин из северных, – ответил Архей.

– Ты, салук, что-то знаешь, это не обычный муран для тебя! – Рехет выпустила Пинту из лап, и опираясь на трость, подошла к Архею.

– Его мысли чисты! Слышишь меня, в нём нет страха, салук, – сильно растягивая слова прошептала она.

– Не знаю я ничего. Мы его в пустыне нашли, рядом с человеком. Из одичалых, видимо. Как обычно бывает, муранов крадут и пытаются приручить.

– Ты мне не рассказывай, что с ними делают, я прекрасно знаю, – Рехет развернулась и медленно пошла в свой угол.

– Человек. Я был с человеком. Это же мой хозяин! Где он сейчас? Я должен его найти, – пытался громко и радостно сказать Пинта, но вместо слов получился лай, и он, завиляв хвостом, пошёл к двери из хижины, которая вдруг перед его носом открылась. «Тот самый запах тины», – подумал Пинта, и подняв голову, увидел крокодила, стоящего в дверном проёме. Он что-то держал в пасти, но сделав шаг вперёд, открыл её, и на пол свалилось тело человека, от которого Пинта еле увернулся.

Это было тело молодого мужчины. Небольшой кусок материи был обвязан вокруг бёдер бездыханного тела, которое уже стало синюшным. Глаза были слегка прикрыты и из-под век побелевшие зрачки смотрели куда-то вдаль. Его лысая непропорционально маленькая голова неестественно наклонилась. На теле виднелись рваные раны, оставленные зубами рептилий.

– Ты зачем принёс это сюда? Мы мертвечину не едим. Уноси к своим собратьям! – прикрикнул Ландсир на крокодила. Тот пошевелил хвостом, что-то урча, встал на все четыре лапы и повернувшись обхватил пастью голову и плечи человека. Он подкинул его чуть вверх, и перехватив тело в пасти поудобнее, начал разворачиваться, но выставленная вперёд трость Рехет заставила его остановиться.

– Это знак. Наш отец отправил нам знак. Дитя себека, положи его обратно, – сказала она.

Крокодил раскрыл пасть, и тело вновь упало на пол. Ведьма подошла, и наклонившись, потрогала его.

– Этот давно мёртв. В реке нашли? – спросила она у рептилии. Тот молча кивнул.

– Видимо, из Нура сбежали, пытались реку переплыть, – сказал Ландсир.

– Живые есть? – спросила Рехет. Крокодил вновь кивнул.

– Ландсир, это знак. Пусть мне принесут их кровь. Сегодня сделаем обряд. Себек этого хочет, и мы не вправе ему отказывать, – сказала она, и вырвав одну из косточек со своего головного убора ушла обратно в угол.

– Воин салук, мне и твоя кровь понадобится, – добавила она.

Архей видел несколько раз церемонию обряда, там щенкам дают испить какую-то жидкость из чаши. Что они там пьют – он не знал, и не помнил, когда с ним проводили этот обряд.

Крокодил вновь взял тело и растворился за дверным проёмом. Ландсир позвал с собой стоявшего за печкой молчаливого гребца и вышел вслед за рептилией.

Пинта видел человека. Как бы он ни выглядел – это был человек. Только мёртвый. Понимая всё, что говорят вокруг, он не понимал, почему в этом мире так относятся к людям. Это же те, кого любят собаки, а люди в свою очередь любят их.

– Не волнуйся, Архей, твоей крови нам много не потребуется, – впервые обратившись по имени, сказала Рехет.

– Когда мы сможем уйти?

– Не спеши, скоро уйдёте. Мурану после обряда нужно время, его организм слишком долго был в этом теле. Но помни, я буду рядом, следить за ним, – ответила она Архею. Это успокоило его, так ему будет легче добираться до Гермополя, и он сможет увидеть мурана в его истинном обличии.

Пинта же думал о другом. Он не совсем понимал, о каком обряде идёт речь. Окружающие его собаки постоянно говорили про него, видимо, всё же стоит пройти через это. Его больше беспокоил вопрос – где сейчас хозяин. Ведь он может быть в опасности, а как сказал Архей, Пинту нашли рядом с ним. Хозяина бросили, его забрали. Значит, ему надо найти хозяина, и чем скорее, тем лучше.

Через несколько минут ожидания вернулся Ландсир, держа в лапах два небольших кувшина.

– Вот, тут кровь человека и линума. Чьи ещё нужны?

– Остальные уже тут, – сказала Рехет, и подойдя к стене, вытащила из плетёной корзины стоящие там три чашки.

– Мне нужна кровь воинов сехметов, – поставив чашки на стол, сказала она.

Архей посмотрел на Бохея в замешательстве, всё происходило так стремительно, что старый воин салук не успевал мыслями за реальностью. Бохей был более дисциплинированным, и видя, что командир не противится, тут же принял решение, и достав из-за пояса короткий кинжал подошёл к столу.

– Нет, не ты, молодой воин, – сказала Рехет и глянула на Архея.

– Так я же тут один из пантеона сехметов. А ты сказала – нужны двое.

– Я тоже когда-то был воином, стражем той самой крепости Нур, – вздохнул Ландсир, и подойдя к столу, добавил:

– Я кане-корса. Не удивляйся, Архей, мне ещё повезло. Именно так заканчивают свои дни асуны. Или погибают в бою, или сгнивают заживо за стенами больших городов.

Архей присмотрелся: в этой старой собаке сложно было разглядеть тех могучих псов, которые днями и ночами охраняют многочисленные крепости и города, рассеяннные по берегам великой реки.

Ландсир взял короткий нож, и вытянув лапу вперёд, сделал небольшой надрез. Тонкая шкура лопнула, и тёмно-багровая кровь прерывистой струйкой потекла на дно чашки. Архей сделал то же самое и отошёл в сторону. Рехет не произнеся ни слова смотрела на заполненные до половины чашки, оценивая количество. Подвинув ближе третью посуду, она ножом старого пса повторила за всеми процедуру.

– А теперь, держите его. Это уже не маленький щенок, с ним будет сложнее. Как его зовут? – переведя взгляд на Пинту, спросила она. Он же, понимая всё сказанное, попытался ответить, но как и в предыдущий раз, его слова были обычным лаем.

– Мы не знаем его имя, – и посмотрев на Пинту, Архей спросил:

– Как держать-то?

– Поднимите, пасть ему откройте и придерживайте, чтобы не вертел головой. Раз имени нет, значит мы ему дадим, – смешивая в известных только ей пропорциях кровь из всех чашек и кувшинов, Рехет тихо напевала.

Ландсир подойдя к Пинте погладил по его голове когтистыми лапами и поднял его. Архей же взялся за голову Пинты. Земному псу такое не понравилось, и он всем видом это показывал и сопротивлялся. Но сильные лапы двух огромных собак крепко его держали, не давая вырваться и убежать.

Багровый кровавый коктейль начал густеть, а Рехет закрыв глаза всё быстрее и быстрее его перемешивала в темп бормотанию. В какой-то момент её слова слились в монотонный гул. Пинта устал сопротивляться, расслабился и наслаждался тем, что Ландсир почёсывал ему за ухом когтями.

Густое кровавое мессиво начало слабо светиться красноватым оттенком, а глаза Рехет закатились, показав белки. В один момент она резко замолчала, взяла кувшин и подошла к Пинте.

– Отвернитесь! – приказала она собакам, державшим его, и как только они повернули головы, она быстрым движением сделала небольшую насечку на лбу Пинты. Резкая боль заставила его дёрнуться, но поймав белёсый взгляд ведьмы он замер. Неведомая сила заставила его смириться, терпя неудобства и боль.

Как только из надреза на лбу у Пинты пошла кровь, ведьма прямо из кувшина вылила на него немного смешанной крови, не переставая при этом что-то говорить. Растерев эту кровь на лбу, она взяла трость и вставила в пасть Пинте, чтобы тот не мог сомкнуть челюсти.

Пинту начало тошнить, когда в его пасть медленно потекла загустевшая кровь. Рехет не переставала быстро говорить, следя, чтобы ни единая капля не упала на пол.

– Ландсир, разве обряды не совершают в храмах отцов? – стараясь не смотреть на ведьму спросил Архей.

– Ближайший храм находится в Нуре. Да и обряды там проводят больше для величия. Поверь мне, смысл и результат обряда не зависит от места.

Рехет залила в пасть всю кровь, бросила кувшин, и подняв лапы вверх, сделала глубокий вдох. Её грудь засветилась лёгким желтоватым светом, она наклонилась к Пинте, зажала его пасть и сделала выдох прямо в нос собаке, при этом свечение из её груди мгновенно прошлось по горлу и исчезло внутри головы собаки.

Для Пинты последнее движение ведьмы стало отрезвляющим, он моментально пришёл в себя, почувствовав необычную лёгкость в теле и бодрость. Хотелось бежать, вернее даже – летать как бабочка. Он чувствовал каждую мышцу и был полон энергии. Видя, что его держат Архей и местный пёс, Пинта хотел извернуться и встать на ноги, но как и прежде, он был намного слабее местных собак, поэтому получилось достаточно неловкое движение.

– Его тело само решит, кем он станет! Этот муран необычный, – тяжело опустившись на камень в углу помещения сказала ведьма. Ландсир уже опустил Пинту на пол, где тот смиренно сидел и слушал разговоры.

– Так что с лодкой? Вы нам дадите? – спросил тихо стоявший до сих пор у выхода Бохей.

– Нет у нас лодок, и отродясь не было. Всю еду нам крокодилы добывают. Кто же нам позволит на реку выходить? Увидят – сразу отправят за нами отряд, – ответил старый пёс.

– А вы им что? Не проще ли вас самих съесть? – не понимая ситуацию, спросил Архей.

– Крокодилы плохо видят и слышат. Мы для них – охрана. Защищаем их на земле. Дикие люди иногда сюда приходят. Они водятся за лесами, – глянув на Пинту здоровым глазом ответил Ландсир и тут же продолжил:

– Вам надо идти. Пока темно – сможете уйти далеко. Через три дня пути будет переправа. Перейдёте на тот берег, и ещё пройдёте один день, и будет вам Мероэ.

– Следите за мураном. Как быстро он станет Асуном я не знаю, – сказала Рехет.

– Имя? Ты не назвала его имя!

– Отцы молчали! Он сам назовёт имя, когда время придёт, – вздохнула ведьма.

Архей посмотрел на Пинту и Бохея, которые ждали окончания разговора, и молча развернувшись пошёл на выход.

Осмотревшись по сторонам, он подождал своего воина и мурана, и тихо пошёл в направлении шумевшего листвой леса по единственной протоптанной тропинке. К рассвету они прошли как минимум с десяток километров, лес с его причудливыми деревьями, чьи кроны закрывали небо, никак не заканчивался. Архей удивлялся мурану, казалось, что у него нескончаемые силы. Выискивая незримую тропу, он уверенным шагом шёл вперёд, то и дело дожидаясь отстающих воинов. Говорить он так и не начал, но насколько помнил Архей, после обряда со щенками проходило немало времени, пока те из слепых комочков превращались в сильных псов.

Напившись воды, Архей и Бохей сели под деревом и смотрели вдаль, размышляя каждый о своём. Пинта сидел у небольшого родника и подняв морду нюхал воздух.

– Думаете, он знает куда идти? – взглянув на мурана со стороны, спросил Бохей.

– У нас выбора нет. Я на этой стороне реки был всего однажды, и не знаю, куда идти, помню только, что надо от солнца. Там большая дорога, мимо не пройдём.

– Архей, смотри, у него со спины шерсть слезает, – наклонившись к уху командира прошептал Бохей. Оба, стараясь не акцентировать на этом внимание, смотрели на Пинту, у которого с боков и со спины вдоль хребта местами вылиняла шерсть, оголив розовую кожу.

Архей кивнул и подошёл к Пинте.

– Ну что, Муран, знаешь, куда идти?

– Да! – чётко пролаял, а возможно и сказал Пинта, и пошёл в сторону, не переставая вынюхивать воздух поднятой мордой. Оба воина пошли за ним.

Через полчаса пути шедший впереди муран резко остановился и лёг на землю, глядя вдаль, и направил уши в сторону взгляда.

– Что он там опять услышал? – Бохей недовольно остановился и сквозь листву пытался разглядеть, на что смотрел Пинта. Салуки хорошо видели, но со слухом и обонянием у них было плохо, и поэтому находясь в густом лесу они чувствовали себя некомфортно. Архей не ответил, лишь молча вытащил меч и наклонившись начал присматриваться.

Через пару минут послышался топот чьих-то ног, с каждой секундой он становился громче, пока Архей не увидел, как в паре десятков метров от них появились дикие буйволы, медленно бежавшие вперёд и сносившие всё на своём пути.

«Не самые приятные животные для встречи», – подумал Архей.

– А что они делают в лесу? – зная, что буйволы живут на заливных лугах вдоль берега реки, спросил Бохей. Ответа не получил. Топот копыт затих, и когда последний буйвол исчез среди деревьев, тут же появились несколько человек, которые громко кричали, размахивали над головой копьями и бежали вслед за животными. Бохей тут же достал меч, и прижавшись к земле приготовился к прыжку, но выставленная перед его мордой лапа Архея его остановила.

– Нельзя, эти дикие, опасны. Видишь, на них шкуры, эти не боятся, и их больше, чем нас. Мы не одолеем их, – прошептал он, держа вторую лапу на голове у Пинты и провожал взглядом пробегающих мимо людей.

«Это такие же, как мой хозяин», – подумал Пинта.

«Они, наверное, знают, где он, а может, видели его», – как призыв к действию, промелькнула мысль, и он тут же сорвался с места, побежав за людьми.



Пинта быстро догнал группу людей, и махая хвостом побежал рядом. Но охотники не оценили его оптимизма, двое тут же остановились и направили копья на странную собаку, возникшую из ниоткуда.

– Хадум! – крикнул один из них и сделал выпад. Остриё копья вскользь прошло у загривка, причинив острую неприятную боль. Дружеский настрой Пинты тут же прошёл, он понял, что люди ему не рады. Первое, что он сделал – оскалил зубы и принял боевую стойку для нападения. Это были совершенно не те люди, к которым Пинта привык. Дома гуляя по улице встречал людей, которые редко его боялись или причиняли боль, обычно они гладили его по голове и улыбались. Когда второй человек начал обходить его сбоку, держа копьё в вытянутой руке, пёс понял, что из-за собственной глупости и наивности завёл себя в ловушку. Ещё мгновение и эти люди пронзят его копьями, просто убьют.

«Надо убегать!» – пронеслось в мыслях, и Пинта крутя головой начал высматривать пути отхода от двоих отставших людей. Другие охотники даже не обратили на четвероногую собаку внимания и побежали дальше загонять крупную дичь. Для диких людей четвероногие собаки не представляли опасности. Если они могли их приручить со щенячьего возраста, то принимали их службу и помощь. А таких вот бесхозных они просто убивали и ели. Опасность для этих людей представляли асуны, совершенно иные собаки, которые в большинстве своём были крупнее людей, передвигались на задних лапах и умело владели разными видами оружия.

Человек не успел метнуть в Пинту копьё, так как меч Бохея обрушился на его плечо и разрубил тело пополам. Ахей так же был далёк от церемоний честных боёв, и повалив другого человека в прыжке, воткнул в его грудь лезвие меча.

Пинта был рад, что новые друзья пришли за ним и исправили допущенную им ошибку.

– Бохей, бери его и уходим. Не стоит привлекать к себе внимание диких людей, – сказал Архей, вытирая окровавленное лезвие об одежду человека, сшитую из шкур мелких животных.

Этот поступок новых друзей оставил большой отпечаток в мировоззрении Пинты. Он увидел глаза людей, которые были наполнены страхом, злобой и агрессией. Это были не те тёплые и добродушные взгляды, которые отложились в его памяти о людях. Эти хотели убивать. А новые друзья, которые сеяли смерть, теперь защищали его. Пинта всегда думал, что он защищает своего друга-человека, тут же он сам был чьим-то другом, и защищали его. Даже когда Бохей подхватил его тело, Пинта не стал сопротивляться. Он доверял этому псу, и позволил ему помочь себе.

Ночь застала путников у небольшого озера, которое не успело высохнуть после сезонного разлива реки. За целый день они останавливались на отдых лишь дважды. Воины салуки отличались от собратьев по пантеону выносливостью. Они могли с лёгкостью преодолевать за день расстояние в несколько десятков километров. Пинта же устал и еле волочил хвост. Его по очереди тащили на себе то Бохей, то Архей. Скорый ужин был из пойманного по пути небольшого зверька, чем-то похожего на крупного кролика. Пинта никогда не ел сырого мяса, в его вкусе чего-то не хватало, оно казалось пресным, но голод заставил его проглотить кусок тушки практически целиком.

– Архей, как быстро щенки после обряда обретают своё тело? – спросил Бохей, разглядывая лежащего мурана. Оба они сидели чуть в стороне под деревом и чистили оружие.

– После обряда их увозят в храм на несколько недель. Что там происходит – я не знаю. Да и по себе не помню. Мне кажется, я всю жизнь провёл в отряде. С самого рождения. Ты из-за его шерсти спрашиваешь?

– Не только. Его лапы. Они как будто после проказы и переломов, – убирая спёкшиеся капли крови с клинка, сказал Бохей. Он хоть и был занят, но иногда посматривал на спящего мурана, который изредка вздрагивал во сне.

– Да, я заметил. Нужно остановиться и найти знахаря. Все наши жертвы будут напрасны, если муран погибнет.

Пинта спал неспокойно, его сон прерывался из-за болей в теле, которые начали мучать его с прошлой ночи. Движения ему давались с трудом, а мышцы жили своей жизнью, не слушаясь хозяина.

Бохей подошёл к лежащей собаке, снял с себя короткую накидку, переложил на неё и понёс к озеру. Архей наблюдал со стороны, понимая, что у мурана сильный жар, а в таком случае правила по самолечению твердят, что надо тело опустить в воду.

Вдруг у лежащего в воде мурана нервно дёрнулись уши в поисках источника звука и мгновенно замерли. Державший края плаща Бохей пытался в ночи разглядеть то, что привлекло внимание собаки. Но было тихо, лишь шелестела листва и кричали вдали какие-то птицы. Пинта поднял голову, тут же вскочил и ринулся вдоль берега. Архей, не ожидавший такой прыти от страдающего неизвестной хворью пса, выронил меч. Подобрав его, он побежал за Бохеем, который преследовал мурана, пытаясь разглядеть его в темноте.

Они нашли его в паре сотен метров, склонившегося над чьей-то тушей. Он довольно рычал, и придерживая передними лапами, разрывал плоть и глотал вырванные куски мяса.

– Еда, – достаточно чётко произнёс он, увидев подошедших друзей, воинов салуки.

Пинте очень хотелось есть, ему казалось, что этот голод ничем нельзя утолить, а все органы чувств настолько обострились, что он слышал даже, как ходят между травинок маленькие букашки. Антилопу он услышал, когда та, осторожно нюхая воздух в поисках опасности, приблизилась к воде.

Со стороны Пинта уже не был похож на собаку, единственное, что осталось неизменным, так это его морда, голова в целом. Тело же за прошедшие часы трансформировалось. Изогнутая спина стала более прямой и широкой, а задние лапы начали удлиняться. На передних лапах Пинте стало не совсем удобно ходить. Казалось, они предназначены были держать что-то или рвать.

– Муран, ты голоден? – отойдя от удивления, спросил Архей.

– Да! – с лёгкой хрипотцой ответил он.

– Ты дашь нам тоже поесть? – пугаясь существа, которое было перед ним, спросил Бохей.

Муран остановился на секунду, и посмотрев на тушу антилопы, которая была раза в три больше его самого, ответил:

– Да!

– Уже неплохо, так скоро и разговаривать научишься, – заметил Архей, и достав небольшой кинжал из-за пояса подошёл и отрезал себе мяса.

– В принципе, для похода неплохая еда. Ещё соли и специй, было бы идеально, – проглотив тонко нарезанный кусок, сказал Бохей.

С рассветом салуки рассмотрели получше, как начал меняться муран после обряда. Мелкая одичавшая собака стала крупнее в два раза, грудная клетка округлилась и стала шире. Он уверенно стоял на задних лапах, а передние сместились в стороны. В таком виде бегать на четырёх лапах он уже не мог. Хвост его безвольно повис, как будто это не его хвост.

Пинта ел очень много, за раз мог съесть треть туши оленя, но что больше радовало Бохея и Архея, что еду он добывал сам. Причём, охота, если это так можно было назвать, получалась спонтанной. Со стороны казалось, что он загоняет первого попавшегося зверя. И мурану было безразлично, кто ему встретится по пути, антилопа или хищник. Его атака была молниеносной.

К концу следующего дня они дошли до небольшого горного хребта, преодолев который они смогут попасть на дорогу, ведущую к переправе в город Мероэ.

Архей шёл впереди, за ним не спеша двигался муран, то и дело вертя головой, не пропуская ни единого звука мимо ушей. Пинта начал привыкать к тому, что всё слышал и чувствовал. Если в первое время ему это доставляло неудобства, то по истечению времени он научился различать значимые или совершенно ненужные звуки. Тело уже не так сильно болело, а главной причиной дискомфорта был голод. Как только организм переваривал съеденную пищу, боли возвращались, требуя еды и энергии. Салуки каждый день замечали новые последствия обряда, тело собаки трансформировалось прямо на глазах. Беседа с мураном ограничивалась чёткими ответами «да» или «нет». Большего от него сложно было добиться. Но в минуты отдыха Бохей учил мурана новым словам и объяснял, как правильно выговаривать то или иное слово.

Вдруг Архей поднял переднюю лапу, давая понять Бохею, чтобы тот остановился. Поведение мурана его забеспокоило. Не доходя до гребня холма, после которого начинается ряд каменистых возвышенностей, муран резко остановился, вынюхивая воздух и ища ушами источник звука. Опустившись на четыре лапы, Архей подполз ближе к вершине холма и посмотрел, кого в очередной раз учуял муран.

– Там Тервюрены. Отряд целый, – вернувшись к Мурану и Бохею сказал он.

– Замечательно, они нам помогут! – обрадовался Бохей.

– Еда! – хрипловатым голосом произнёс Пинта.

– Нам к ним нельзя. Особенно с ним. Надо дождаться, пока муран примет окончательную форму, – со вздохом ответил Архей.

Тервюрены хоть и относились к пантеону сехмет, но выполняли совсем иные задачи. Если все остальные воины сражались с внешними врагами, то эти асуны – с внутренними. Они в каждой собаке видели врага правителя и отцов. Относились ко всему с подозрением. Именно они патрулировали окрестности и большие города, а также охраняли тюрьмы.

– Так нам что, жить всё это время в лесу? А если пустынные волки доберутся до города быстрее, будет же много смертей, – не понимая командира, спросил Бохей.

– У нас нет выбора. Бросить мурана мы не можем. А покажемся с ним – не только его, но и нас убьют. Уходим в лес. Будем ждать, пока он станет асуном, – и обернувшись к Пинте, добавил:

– Муран, у тебя есть имя?

– Пинта! – хотел ответить муран. Но чётко произнести не получилось…

– Хита? – не расслышав слова, переспросил Бохей.

– Ладно, значит, не время ещё, – увидев отрицательно мотающего головой мурана сказал Архей и направился вниз по склону холма. К лесу, где им предстояло прожить ещё долгое время.




Глава 3


Камитан ещё раз взглянул на босого мужчину, стоящего перед ним, и подозвав одного из своих спутников, отошёл в сторону.

– С восходом солнца высылай гонца. И скажи, что цена двойная.

– Уверены, что это хозяйский. Вид у него здоровый. Голова и руки нормальных размеров, – ответил Камитану человек.

– Не тебе решать. Нам он тут не нужен. Это пришлый, видишь, одежда у него какая? За последние три луны мы двоих таких видели, – сказал Камитан.

– Ну да, только первого-то мы не смогли живым взять. Может, он из беглых был, а может, и из пришлых.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aynur-galin/amentes/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения